Текст: Светлана Федотова
Фото: Виктория Ивашкевич
Фото: Виктория Ивашкевич
Собственно, за этим сюда и стоит приезжать, а совсем не для того, чтобы покататься на горных лыжах или побывать на театральном фестивале «Тайны горы Крестовой». Хотя, почему нет? Одно другому не мешает.
Горные лыжи лечат душевные раны, даже если они просто надеты на ноги – известный факт. С советских времен сюда приезжают кататься туристы со всего Советского Союза: снега тут всегда много, гора длинная, маршруты разнообразные, а видок такой, что закачаешься: тайга, а в центре нее – «Коксохим» с постоянно горящим факелом, так называемым «лисьим хвостом». Романтика!
По сравнению с 1990-ми годами всё изменилось на «горнолыжке»: прямо у подножия есть гостиницы, кафе, туалеты и даже арт-объект «Счастье в горах» – надпись исполнена тем же шрифтом, кеглем и цветом, что и знаменитое «Счастье не за горами», к которому, собственно, и отсыл. Есть даже чебуречная прямо на горе. Заехал на подъемнике, и радуйся жизни, трескай чебуреки – любимое блюдо пермяков наряду с посикунчиками.
По сравнению с 1990-ми годами всё изменилось на «горнолыжке»: прямо у подножия есть гостиницы, кафе, туалеты и даже арт-объект «Счастье в горах» – надпись исполнена тем же шрифтом, кеглем и цветом, что и знаменитое «Счастье не за горами», к которому, собственно, и отсыл. Есть даже чебуречная прямо на горе. Заехал на подъемнике, и радуйся жизни, трескай чебуреки – любимое блюдо пермяков наряду с посикунчиками.
Народу на «горнолыжку» приезжает много. Подъемников несколько, недавно даже кресельный запустили, как в лучших европейских горнолыжных местах. Только не учли «кизеловскую бору» – коварный ветер, который дует постоянно. Чем ближе к вершине, тем он сильнее, и даже в теплую погоду кажется, что острым ножом тебе режут лицо. Поэтому народ больше по старинке предпочитает ездить на обычных, бугельных подъемниках.
Народу на летний фестиваль «Тайны горы Крестовой» тоже приезжает очень много: тысячи, десятки тысяч из разных мест страны. Началось всё лет двенадцать назад с балета, который показали для всех желающих в рамках какой-то предвыборной кампании.
Тот, кто хоть раз был на этом фестивале, подтвердит: это невозможно забыть! Закат, звезды, великая музыка и множество людей, собравшихся вместе, оказываются участниками какого-то оккультного действия. Там, на горе, понимаешь, почему в античности так ценили представления под открытым небом.
Народу на летний фестиваль «Тайны горы Крестовой» тоже приезжает очень много: тысячи, десятки тысяч из разных мест страны. Началось всё лет двенадцать назад с балета, который показали для всех желающих в рамках какой-то предвыборной кампании.
Тот, кто хоть раз был на этом фестивале, подтвердит: это невозможно забыть! Закат, звезды, великая музыка и множество людей, собравшихся вместе, оказываются участниками какого-то оккультного действия. Там, на горе, понимаешь, почему в античности так ценили представления под открытым небом.
Фестиваль проводится несколько дней, и часть спектаклей идет в Верхней Губахе, среди развалин древней цивилизации советского периода. Это место еще очень любят «сталкеры»: зловещие останки бывшего дворца культуры, домов и улиц, вымощенных черными кирпичами, под сенью зонтиков борщевика, взметнувшихся почти на трехметровую высоту, вызывают сложную гамму чувств: от «ого, вот это да» до «как такое вообще возможно». Старую Губаху переселили в Новую несколько десятков лет назад. Старики говорят, что причиной стали множественные рождения детей с отклонениями в умственном развитии: дома были расположены в низине, и потому все вредные вещества с химпредприятий оседали в старом городе. Черный снег, рассказывают, в этих местах не редкость, как и оранжевая, из-за шахтных вод, река Косьва. Последняя очень эффектно смотрится на картинах художника Александра Репина, который любил Губаху и часто сюда приезжал. Он, по сути, составил «портрет» территории: людям, которые не бывали в этих краях, кажется, что у художника богатая фантазия. Это надо же выдумать танцующие березы! А они на самом деле есть на горе Крестовой. Репин был реалистом, писал то, что видел: Губаха – по-настоящему сказочный город, центр цивилизации этого неласкового края, развитие которого причудливо так же, как и «кизеловская бора».
Когда-то самым богатым городом в этих краях был Кизел – столица шахтеров. Останки сталинского ампира еще сохранились на его центральных улицах. Особенно живописен дворец культуры: если фасад еще ничего, даже приличный, то сбоку лучше не смотреть.
Когда-то самым богатым городом в этих краях был Кизел – столица шахтеров. Останки сталинского ампира еще сохранились на его центральных улицах. Особенно живописен дворец культуры: если фасад еще ничего, даже приличный, то сбоку лучше не смотреть.
Уголь здесь добывали почти два века, и середина XX века стала временем расцвета этой территории. В те годы успешность региона можно было определить легко: по уровню снабжения дефицитом. Его здесь было столько, что, как сообщают архивные источники, пришлось ограничить прием посылок в почтовых отделениях. Дело в том, что спецконтингент, как стыдливо называли заключенных в эпоху большого террора, повадился отправлять домой промтовары, которых в родных краях днем с огнем было не сыскать. Вот такие контрасты! А заключенных здесь было очень много: их руками построено многое, да и на шахтах работали в основном они.
Признаков, что здесь совсем недавно кипела богатая, счастливая, передовая во всех отношениях жизнь, в Кизеле совсем немного. Один из них – памятник Ленину, первый в Пермском крае. Его установили в 1926 году, а в Перми памятник вождю мирового пролетариата появился только в 1954-м. Разница почти в 30 лет говорит о многом: захолустную Пермь того времени и сравнивать было нельзя с передовиком научно-технического прогресса Кизелом. «Уральская кочегарка» – это звучало гордо, примерно как сейчас «робототехника». Уголь был прогрессивным топливом, а электричество, от построенной по плану ГОЭЛРО Кизеловской ГРЭС, было признаком фантастического будущего, к которому страна шла неровными рядами: солнечный Кизел был в первых рядах.
Признаков, что здесь совсем недавно кипела богатая, счастливая, передовая во всех отношениях жизнь, в Кизеле совсем немного. Один из них – памятник Ленину, первый в Пермском крае. Его установили в 1926 году, а в Перми памятник вождю мирового пролетариата появился только в 1954-м. Разница почти в 30 лет говорит о многом: захолустную Пермь того времени и сравнивать было нельзя с передовиком научно-технического прогресса Кизелом. «Уральская кочегарка» – это звучало гордо, примерно как сейчас «робототехника». Уголь был прогрессивным топливом, а электричество, от построенной по плану ГОЭЛРО Кизеловской ГРЭС, было признаком фантастического будущего, к которому страна шла неровными рядами: солнечный Кизел был в первых рядах.
В арьергарде город оказался после закрытия шахт. Нет, уголь не кончился, его еще лет на сто хватит. Но на государственном уровне было решено: «конец фильма». Мучительная агония растянулась на несколько десятилетий, да и сейчас еще кое-где продолжается: нигде в мире закрытие угольных шахт не проходило легко.
Самый впечатляющий памятник тому времени стоит на полдороге между Кизелом и Губахой: это огромный «Воин-освободитель» с почти 20-метровой стелой из титана. Он был установлен в 1970-е годы в центре поселка Углеуральский, который когда-то был городом, а перед этим носил красивое название Половинка. По левую руку от памятника – настоящий космос, синяя тайга на десятки километров, а вокруг – мрак и запустение, редкие жилые домики, которые хищно пытается поглотить наступающая природа.
Самый впечатляющий памятник тому времени стоит на полдороге между Кизелом и Губахой: это огромный «Воин-освободитель» с почти 20-метровой стелой из титана. Он был установлен в 1970-е годы в центре поселка Углеуральский, который когда-то был городом, а перед этим носил красивое название Половинка. По левую руку от памятника – настоящий космос, синяя тайга на десятки километров, а вокруг – мрак и запустение, редкие жилые домики, которые хищно пытается поглотить наступающая природа.
Центр цивилизации уже несколько десятилетий сместился в Губаху: там арт-объекты, прямые дороги, карамельной расцветки отремонтированные пятиэтажки, ледовая арена, гостиницы, современная музыкальная школа с белыми роялями и прочее. Даже современный музей Кизеловского угольного бассейна открыли тоже там, в Губахе, потому что так решило руководство химического завода «Метафракс». Они все это время активно строились, не забывая про социалку. Метиловый спирт, который они производят – это что-то вроде нефти, только лучше. Сырье для химических синтезов нужно в современном мире всем. Возможно, именно поэтому неожиданно для всех завод был летом прошлого года стремительно национализирован. Территория, видевшая за пару столетий очень многое, даже не «повела бровью». По крайней мере, так кажется. Ветер перемен – «кизеловская бора» в очередной раз показала свой характер. Пойдет ли это на пользу территории, которая уже столько всего видела – покажет время.
Пока же легендарная «Столовая № 5» работает и не только в Губахе, есть ее филиал и в Кизеле, «горнолыжка» тоже на месте, снега – завались, а значит, самое время скататься к оранжевой реке, туда, где контрасты зашкаливают и всё непостоянно, где бедность и богатство ловко меняются местами и где ценность времени и своей единственной жизни можно почувствовать максимально остро.
Пока же легендарная «Столовая № 5» работает и не только в Губахе, есть ее филиал и в Кизеле, «горнолыжка» тоже на месте, снега – завались, а значит, самое время скататься к оранжевой реке, туда, где контрасты зашкаливают и всё непостоянно, где бедность и богатство ловко меняются местами и где ценность времени и своей единственной жизни можно почувствовать максимально остро.