Текст: Евгений Сапиро
Фото из архива автора
Фото из архива автора
Учрежденная в 2005 году Пермским землячеством в Москве «Строгановская премия» («Строгановка») за восемнадцать лет существования оправдала свое предназначение, сформулированное в Положении: «Премия является общественной наградой за достижения, прославляющие Пермский край и его жителей». Она высоко оценила наших ярких современников, напомнила о трудовых достижениях ветеранов, подвигах фронтовиков Великой Отечественной войны.
Высокий авторитет премии – результат сложного процесса разработки и соблюдения «правил игры», выдвижения номинантов, выбора из их числа лауреатов, торжественного награждения. Как всякий творческий процесс, он содержит в себе две составляющие. Первая – публичная, праздничная, представленная на торжественном вручении премии, широко освещаемая в прессе. Вторая – закрытая, рабочая, не всегда гладкая, порой даже конфликтная. В какой-то мере ее можно сравнить с кухней ресторана, где можно отведать кое-чего интересного и острого, отсутствующего в меню.
Девять лет, проведенные мной на этой «кухне» в качестве председателя комиссии землячества по отбору претендентов на присуждение Строгановской премии, такую возможность предоставляли.
Высокий авторитет премии – результат сложного процесса разработки и соблюдения «правил игры», выдвижения номинантов, выбора из их числа лауреатов, торжественного награждения. Как всякий творческий процесс, он содержит в себе две составляющие. Первая – публичная, праздничная, представленная на торжественном вручении премии, широко освещаемая в прессе. Вторая – закрытая, рабочая, не всегда гладкая, порой даже конфликтная. В какой-то мере ее можно сравнить с кухней ресторана, где можно отведать кое-чего интересного и острого, отсутствующего в меню.
Девять лет, проведенные мной на этой «кухне» в качестве председателя комиссии землячества по отбору претендентов на присуждение Строгановской премии, такую возможность предоставляли.
Родословная
«Родитель» премии – Пермское землячество в Москве существовало еще в дореволюционной России. В 1998 году оно снова было зарегистрировано, но начало свою деятельность лишь спустя четыре года в виде уютного, узкого круга (48 человек) друзей-знакомых.
В январе 2004 года председателем правления землячества был избран молодой, но уже известный не только в Перми предприниматель и политик, депутат Законодательного собрания Андрей Кузяев. Он же взял на себя миссию спонсора нового сообщества.
Те, кто знает его поближе, подтвердят: слова «Кузяев» и «узкий», «небольшой», «незаметный», «тихий» – несовместимы. Уже к концу 2004 года Землячество стало многолюдным, разнообразным, узнаваемым. На его собрании, проведенном в начале 2005 года в режиме банкета и гордо названном «съездом», присутствовало около 700 московских пермяков и их гостей. В повестку дня съезда было включено дружеское, юмористическое награждение членов землячества дипломами (например, «Самому мудрому»).
При «разборе полетов» первого съезда Андрей Кузяев предложил сделать премирование ежегодным, заменить несерьёзные номинации серьёзными, дополнить дипломы весомым денежным вознаграждением и назвать победителей «лауреатами Строгановской премии».
«Родитель» премии – Пермское землячество в Москве существовало еще в дореволюционной России. В 1998 году оно снова было зарегистрировано, но начало свою деятельность лишь спустя четыре года в виде уютного, узкого круга (48 человек) друзей-знакомых.
В январе 2004 года председателем правления землячества был избран молодой, но уже известный не только в Перми предприниматель и политик, депутат Законодательного собрания Андрей Кузяев. Он же взял на себя миссию спонсора нового сообщества.
Те, кто знает его поближе, подтвердят: слова «Кузяев» и «узкий», «небольшой», «незаметный», «тихий» – несовместимы. Уже к концу 2004 года Землячество стало многолюдным, разнообразным, узнаваемым. На его собрании, проведенном в начале 2005 года в режиме банкета и гордо названном «съездом», присутствовало около 700 московских пермяков и их гостей. В повестку дня съезда было включено дружеское, юмористическое награждение членов землячества дипломами (например, «Самому мудрому»).
При «разборе полетов» первого съезда Андрей Кузяев предложил сделать премирование ежегодным, заменить несерьёзные номинации серьёзными, дополнить дипломы весомым денежным вознаграждением и назвать победителей «лауреатами Строгановской премии».
«Душа – Богу, сердце – женщине, долг – Отечеству, честь – никому»
(из Кодекса чести русского офицера, 1804 год)
Как минимум десятилетие одна проблема периодически будоражит «кухню». Связана она с номинацией «За честь и достоинство». Фактически в этой номинации лауреаты награждаются за успешное и, чаще всего, продолжительное служение Пермскому краю. Это бесспорное основание для награждения. Но названию номинации оно соответствует не всегда. Принося большую пользу малой родине, номинант при этом может где-то показать себя рьяным карьеристом, конъюнктурщиком, проявить беспринципность. Все это не уживается с честью и достоинством, наличие которых чаще всего связано с определённым непослушанием руководству. Что во все времена сопряжено с угрозой утрат.
Блюсти честь и достоинство непросто, даже если человеку почти нечего терять. Но чем больше он приобретает, материально или морально, тем больше – в геометрической прогрессии возрастает тревога за перспективу дальнейшего роста и возможную утрату добытого. А за потерю чести и достоинства – лишь в арифметической. Исключения из этой закономерности довольно редкие.
(из Кодекса чести русского офицера, 1804 год)
Как минимум десятилетие одна проблема периодически будоражит «кухню». Связана она с номинацией «За честь и достоинство». Фактически в этой номинации лауреаты награждаются за успешное и, чаще всего, продолжительное служение Пермскому краю. Это бесспорное основание для награждения. Но названию номинации оно соответствует не всегда. Принося большую пользу малой родине, номинант при этом может где-то показать себя рьяным карьеристом, конъюнктурщиком, проявить беспринципность. Все это не уживается с честью и достоинством, наличие которых чаще всего связано с определённым непослушанием руководству. Что во все времена сопряжено с угрозой утрат.
Блюсти честь и достоинство непросто, даже если человеку почти нечего терять. Но чем больше он приобретает, материально или морально, тем больше – в геометрической прогрессии возрастает тревога за перспективу дальнейшего роста и возможную утрату добытого. А за потерю чести и достоинства – лишь в арифметической. Исключения из этой закономерности довольно редкие.
Прошу прощения, если кого обидел, но когда я смотрю на список лауреатов, то без колебаний причисляю к числу полноценных обладателей чести и достоинства подвижника Леонарда Постникова, омбудсмена Татьяну Марголину, создателя музея с мировой известностью Виктора Шмырова, раздумавшего быть советником власти Дмитрия Жебелева, лейтенанта полиции Константина Калинина (которому было что терять – жизнь)…
В 2015 году, когда я впервые публично усомнился в правильности названия главной номинации «Строгановки», мне задали вопрос: «Считаете ли вы себя достойным этого звания?» Не раздумывая ответил: «Нет. В моей биографии имеются вынужденные поступки, которые через много лет вспоминаю без удовольствия».
На федеральном уровне выход из противоречия «дела» и «достоинства» найден: одной из высших государственных наград являются две степени медали и четыре степени ордена с менее жестким названием «За заслуги перед Отечеством».
В 2015 году, когда я впервые публично усомнился в правильности названия главной номинации «Строгановки», мне задали вопрос: «Считаете ли вы себя достойным этого звания?» Не раздумывая ответил: «Нет. В моей биографии имеются вынужденные поступки, которые через много лет вспоминаю без удовольствия».
На федеральном уровне выход из противоречия «дела» и «достоинства» найден: одной из высших государственных наград являются две степени медали и четыре степени ордена с менее жестким названием «За заслуги перед Отечеством».
Миротворческая операция
В течение четверти века с директором Института экономики Уральского научного центра Александром Татаркиным на досуге мы вели спор, какой из городов круче – «его» Екатеринбург (Свердловск) или «мой» – Пермь. Самое убедительное поражение я потерпел в начале 1990-х годов, когда коллега привел убедительнейший аргумент: в Перми ресторан называется «Урал», а в Свердловске – «Большой Урал». В дальнейших наших дискуссиях чаще всего тоже побеждал Татаркин. Но в 2008 году у него произошел сбой.
Лауреат Строгановской премии 2006 года, уже известный писатель Алексей Иванов негативно отреагировал на включение не менее известного галериста и общественного деятеля Марата Гельмана в число её номинантов и официально заявил, что с большим уважением относится к коллеге, но не согласен с его политикой вытеснения из пермской культуры местных ее деятелей московскими. Учитывая, что присуждение премии Гельману будет означать одобрение этой политики, в этом случае он вернет оргкомитету свою Строгановскую премию в виде памятного знака и денежной суммы, эквивалентной $10 тыс.
Демарш Алексея Иванова очень огорчил организаторов и друзей «Строгановки». Его хорошо знала и заслуженно уважала читающая Пермь. Но и у Марата Гельмана – главного идеолога пермской культурной революции эпохи губернатора Олега Чиркунова – почитателей было гораздо больше, чем недоброжелателей. С целью ликвидации конфликта в закрытом пространстве «кухни» (на этот раз в санатории «Демидково») состоялась миротворческая встреча с Алексеем представителей оргкомитета «Строгановки» во главе с председателем правления землячества Андреем Кузяевым и уже бывшим губернатором, председателем попечительского совета Юрием Трутневым. Состоялся содержательный, острый, но доброжелательный разговор. В итоге Алексей Иванов отказался от своего требования, и Марат Гельман стал лауреатом. Победила дружба.
В течение четверти века с директором Института экономики Уральского научного центра Александром Татаркиным на досуге мы вели спор, какой из городов круче – «его» Екатеринбург (Свердловск) или «мой» – Пермь. Самое убедительное поражение я потерпел в начале 1990-х годов, когда коллега привел убедительнейший аргумент: в Перми ресторан называется «Урал», а в Свердловске – «Большой Урал». В дальнейших наших дискуссиях чаще всего тоже побеждал Татаркин. Но в 2008 году у него произошел сбой.
Лауреат Строгановской премии 2006 года, уже известный писатель Алексей Иванов негативно отреагировал на включение не менее известного галериста и общественного деятеля Марата Гельмана в число её номинантов и официально заявил, что с большим уважением относится к коллеге, но не согласен с его политикой вытеснения из пермской культуры местных ее деятелей московскими. Учитывая, что присуждение премии Гельману будет означать одобрение этой политики, в этом случае он вернет оргкомитету свою Строгановскую премию в виде памятного знака и денежной суммы, эквивалентной $10 тыс.
Демарш Алексея Иванова очень огорчил организаторов и друзей «Строгановки». Его хорошо знала и заслуженно уважала читающая Пермь. Но и у Марата Гельмана – главного идеолога пермской культурной революции эпохи губернатора Олега Чиркунова – почитателей было гораздо больше, чем недоброжелателей. С целью ликвидации конфликта в закрытом пространстве «кухни» (на этот раз в санатории «Демидково») состоялась миротворческая встреча с Алексеем представителей оргкомитета «Строгановки» во главе с председателем правления землячества Андреем Кузяевым и уже бывшим губернатором, председателем попечительского совета Юрием Трутневым. Состоялся содержательный, острый, но доброжелательный разговор. В итоге Алексей Иванов отказался от своего требования, и Марат Гельман стал лауреатом. Победила дружба.
Рассказывая Татаркину эту историю, я закончил ее словами: «Между прочим, в Екатеринбурге ни с губернаторской премией, не с премией деловых кругов «Человек года» ничего подобного никогда не происходило!»
В ответ Александр Иванович улыбнулся и сказал:
– Ваша взяла!
И в этом случае победила дружба.
В ответ Александр Иванович улыбнулся и сказал:
– Ваша взяла!
И в этом случае победила дружба.