Текст: Светлана Федотова.
Фото: Виталий Кокшаров
Каким будет город через 25 лет или полвека – трудно вообразить. Но сложно – не значит невозможно. Почему бы не попробовать это сделать?
В начале января 2020 года немыслимо было представить, что произойдет через несколько месяцев: почти весь мир уйдет на дистант из-за вируса. «Этого не может быть!» – самая распространенная реакция последних трех лет на новости. Кажется, что в этих условиях прогнозировать на десятилетия вперед несерьезно. Тем не менее, если перед тем как посмотреть в будущее – оглянуться в прошлое, то можно увидеть, что 2023 год начался в… 1998 году. А может, даже раньше – в 1973-м.
Фото: Виталий Кокшаров
Каким будет город через 25 лет или полвека – трудно вообразить. Но сложно – не значит невозможно. Почему бы не попробовать это сделать?
В начале января 2020 года немыслимо было представить, что произойдет через несколько месяцев: почти весь мир уйдет на дистант из-за вируса. «Этого не может быть!» – самая распространенная реакция последних трех лет на новости. Кажется, что в этих условиях прогнозировать на десятилетия вперед несерьезно. Тем не менее, если перед тем как посмотреть в будущее – оглянуться в прошлое, то можно увидеть, что 2023 год начался в… 1998 году. А может, даже раньше – в 1973-м.
1973 ГОД
Ключевым событием полувековой давности был юбилей города: советские и партийные органы решили, что в этом году Перми исполнится 250 лет. До этого о дате рождения города как-то не задумывались. Вернее, по старинке, ее отсчитывали с 1781 года, когда деревня Егошиха получила официальный статус губернского города по указу Екатерины II: «Уважая выгодность положения Егошихинского завода, мы предписываем город губернский назначить на сем месте, именовав оный город Пермь…» Название взяли готовое, известное с древности. То, что Пермь Великая располагалась в трехстах километрах от современного города, было сочтено несущественным: в масштабах государства это было рядом.
Вокруг даты основания Перми развернулась дискуссия, в которой приняли участие такие «тяжеловесы», как ректор и профессор ПГУ Федор Горовой и журналист и бывший редактор «Пермского книжного издательства» Борис Назаровский. Первый, крупнейший историк Урала, член научного совета по истории городов и сел при президиуме Академии наук СССР, стоял за «царскую» версию. Второй доказывал, что Егошихинский завод, заложенный в 1723 году «мая 4-го дня», и нужно брать за точку отсчета. Спор получился не на жизнь, а на смерть: оба оппонента умерли, не дожив до юбилейных торжеств. Но ожидаемо победила более «длинная», заводская версия, именно ее поддержали советские и партийные власти. Во-первых, по этому пути пошел и соседний Свердловск, с которым Пермь связывает многовековое ревнивое сотрудничество-соперничество. Во-вторых, к 1970-м годам Пермь была городом, основу которого составляли заводы. Причем, не только в экономическом плане, но и в социальном: предприятия строили, а впоследствии и содержали жилые дома, дворцы культуры, поликлиники, детские сады и пионерские лагеря, шефствовали над школами и училищами.
Ключевым событием полувековой давности был юбилей города: советские и партийные органы решили, что в этом году Перми исполнится 250 лет. До этого о дате рождения города как-то не задумывались. Вернее, по старинке, ее отсчитывали с 1781 года, когда деревня Егошиха получила официальный статус губернского города по указу Екатерины II: «Уважая выгодность положения Егошихинского завода, мы предписываем город губернский назначить на сем месте, именовав оный город Пермь…» Название взяли готовое, известное с древности. То, что Пермь Великая располагалась в трехстах километрах от современного города, было сочтено несущественным: в масштабах государства это было рядом.
Вокруг даты основания Перми развернулась дискуссия, в которой приняли участие такие «тяжеловесы», как ректор и профессор ПГУ Федор Горовой и журналист и бывший редактор «Пермского книжного издательства» Борис Назаровский. Первый, крупнейший историк Урала, член научного совета по истории городов и сел при президиуме Академии наук СССР, стоял за «царскую» версию. Второй доказывал, что Егошихинский завод, заложенный в 1723 году «мая 4-го дня», и нужно брать за точку отсчета. Спор получился не на жизнь, а на смерть: оба оппонента умерли, не дожив до юбилейных торжеств. Но ожидаемо победила более «длинная», заводская версия, именно ее поддержали советские и партийные власти. Во-первых, по этому пути пошел и соседний Свердловск, с которым Пермь связывает многовековое ревнивое сотрудничество-соперничество. Во-вторых, к 1970-м годам Пермь была городом, основу которого составляли заводы. Причем, не только в экономическом плане, но и в социальном: предприятия строили, а впоследствии и содержали жилые дома, дворцы культуры, поликлиники, детские сады и пионерские лагеря, шефствовали над школами и училищами.
К 250-летнему юбилею Пермь привели в относительный порядок: реконструировали улицу Карла Маркса, которая теперь называется Сибирской, и попытались завершить снос старых домов на огромном пространстве между улицами Ленина и Коммунистической, которое мы сейчас знаем под названием «эспланада». На шоссе Космонавтов был установлен монумент в честь покорения космоса не просто так, а с символическими целями: почти все заводы Перми работали на космос. Главным же монументом юбилейных торжеств стала стела из космического металла – титана – на улице Ленина, которую хорошо видно из окон проезжающих поездов. В числе прочего установили и купола на разрушающемся Петропавловском соборе, первом каменном здании Перми. Туда перевели реставрационные мастерские, тем самым спасая собор от дальнейшего разрушения. Спустя десятилетия оказалось, что это было самым важным решением юбилейных мероприятий: в соседнем городе собор святой Великомученицы Екатерины, в честь которой и назван был город, снесли еще в 1930-е годы, во времена воинствующего атеизма.
В путеводителе, которое издательство «Стиль МГ» выпустило к юбилею города, про Пермь написано: «Так называли огромную, опасную, малоизученную землю, покрытую тайгой, горами и быстрыми реками. Это была земля, “идеже веруют в кудесы, и в волхованья, и в чарованья”, – так сказано в древних летописях. Мифическая древняя Биармия – почти Гиперборея – вот какой
1998 ГОД
Громких торжеств в честь 275-летия Перми не проводилось. Если честно, было совсем не до того. Дефолт затмил всё и в федеральной, и в местной повестке дня. Заводы, еще недавно составлявшие костяк экономики региона, заметно «сдулись»: как минимум количество работающих сократилось на порядок. Куда делись люди? На рынок – и в прямом, и в переносном смысле. Настало время «челноков» и «черных плащей» – ЧП, частных предпринимателей. Было не до памятников и не до реконструкций: выжить бы!
Тогда же произошло тихое событие, значение которого проявилось с годами: открытие Строгановского клуба.
– Я тогда был вице-губернатором, курировал топливно-энергетический комплекс. Время было очень сложное: зарплату не платили по шесть месяцев, предприятия расплачивались с работниками своей продукцией. Все друг другу были должны. У нас тогда даже свои деньги были: векселя «ЛУКойл-Пермь», они помогали «расшивать» неплатежи. Ко мне пришли Андрей Кузяев, тогда возглавлявший ПФПгруппу и ЗАО «ЛУКойл-Пермь», и Вениамин Сухарев, представитель президента НК «ЛУКойл» (такое название носила в то время компания «ЛУКОЙЛ». – Ред.) Пермской области, с идеей объединить всех, кто влияет на экономику региона, с тем чтобы вместе справляться с трудностями. Мы втроем сходили на встречу с Геннадием Игумновым, который тогда был губернатором. Он идею сразу одобрил, а в дальнейшем стал первым и очень активным президентом Строгановского клуба, участвовал в большинстве заседаний. Название – Клуб промышленников и финансистов «Строгановский» мы даже не сильно обсуждали. Оно было очевидным.
Строгановский клуб с момента своего образования дружит с Московским английским клубом: по его образцу он и выстроен – с учредительными документами помогли старшие товарищи.
Директором клуба назначили Александра Астафьева, который в момент подготовки документов был солистом балета в Пермском театре. Весной он зарегистрировал Строгановский клуб во всех нужных инстанциях, а летом станцевал в последний раз Дон Кихота в одноименном балете и приступил к работе.
Смысл деятельности Строгановского клуба был в формировании комьюнити – сообщества людей, принимающих решения. Это удалось – они и стали определять матрицу города на ближайшие годы.
2023 ГОД
Юбилейные мероприятия 300-летия Перми планируют на июнь. Полвека назад они проходили в декабре, а на самом деле день рождения города все же в мае. Почему известна точная дата – 4 мая? В этот день первый ком земли поддели лопатой для строительства Егошихинского медеплавильного завода. От предков для юбилея у нас есть титановая стела на улице Ленина, реконструированный Петропавловский собор, набережная и эспланада в окружении сверкающих огнями торговых центров. Власти обещают обновленный Компрос: по крайней мере чугунные фонари с надписью «1958» уже заменили.
Заводы уже не те, но и пустующие, даже в центре, большие торговые центры красноречиво говорят о смене уклада. Пермь уже давно не та, что была полвека назад.
Впрочем, интереснее посмотреть вперед: какой она будет? И будет ли.
Юбилейные мероприятия 300-летия Перми планируют на июнь. Полвека назад они проходили в декабре, а на самом деле день рождения города все же в мае. Почему известна точная дата – 4 мая? В этот день первый ком земли поддели лопатой для строительства Егошихинского медеплавильного завода. От предков для юбилея у нас есть титановая стела на улице Ленина, реконструированный Петропавловский собор, набережная и эспланада в окружении сверкающих огнями торговых центров. Власти обещают обновленный Компрос: по крайней мере чугунные фонари с надписью «1958» уже заменили.
Заводы уже не те, но и пустующие, даже в центре, большие торговые центры красноречиво говорят о смене уклада. Пермь уже давно не та, что была полвека назад.
Впрочем, интереснее посмотреть вперед: какой она будет? И будет ли.
2048 И 2073 ГОДЫ
Посмотрим в хрустальный шар: видим ли мы Пермь? Конечно! Географическое положение города на большой реке попрежнему «выгодно»: Пермь будет жить, пока людям нужна будет пресная вода.
С экономикой сложнее. Заводы – вещь хрупкая. Если нет перевооружения хотя бы раз в 25 лет, они гибнут, превращаясь в обычную промплощадку, которую нужно рекультивировать. В городе есть удачный опыт превращения бывшего мотовозоремонтного завода в культурное пространство «Завод Шпагина», но нужно ли Перми столько выставочных и концертных площадей, даже если все они будут с видом на Каму?
Вопрос риторический, и в ближайшие 25 лет мы увидим впечатляющую трансформацию экономики региона, которая будет сопоставима с той, что произошла в 1990-е годы. Одно можно сказать точно: комьюнити людей, принимающих решения, один раз объединившись, уже не распадутся. Персональный состав поменяется по естественным причинам, а вот структура, возможно, и останется. Да и название «Строгановский клуб» может остаться. «Зачем менять то, что и так хорошо работает?» – под таким негласным девизом была устроена экономика Перми в советское время, так она работает и сейчас. Нет никаких признаков, что это изменится в будущем.
Куда повернет Пермь? Вероятнее всего, туда же, куда и мир: в цифровую экономику. Наша «кремниевая долина», начавшаяся в советское время с НИИ управляющих машин и систем (НИИУМС), продолжается во множестве небольших, но мощных IT-компаний, а главное – в системе образования, которая умеет воспроизводить людей знания: многие уезжают и становятся, как выпускник политехнического института Семён Лицын, создателями флешки, но многие и остаются. Даже сейчас. Сегодняшние школьники и будут теми, кто построит Пермь III, город будущего. Разумеется, он будет более комфортным и дружелюбным, чем сейчас, другого пути нет.
Посмотрим в хрустальный шар: видим ли мы Пермь? Конечно! Географическое положение города на большой реке попрежнему «выгодно»: Пермь будет жить, пока людям нужна будет пресная вода.
С экономикой сложнее. Заводы – вещь хрупкая. Если нет перевооружения хотя бы раз в 25 лет, они гибнут, превращаясь в обычную промплощадку, которую нужно рекультивировать. В городе есть удачный опыт превращения бывшего мотовозоремонтного завода в культурное пространство «Завод Шпагина», но нужно ли Перми столько выставочных и концертных площадей, даже если все они будут с видом на Каму?
Вопрос риторический, и в ближайшие 25 лет мы увидим впечатляющую трансформацию экономики региона, которая будет сопоставима с той, что произошла в 1990-е годы. Одно можно сказать точно: комьюнити людей, принимающих решения, один раз объединившись, уже не распадутся. Персональный состав поменяется по естественным причинам, а вот структура, возможно, и останется. Да и название «Строгановский клуб» может остаться. «Зачем менять то, что и так хорошо работает?» – под таким негласным девизом была устроена экономика Перми в советское время, так она работает и сейчас. Нет никаких признаков, что это изменится в будущем.
Куда повернет Пермь? Вероятнее всего, туда же, куда и мир: в цифровую экономику. Наша «кремниевая долина», начавшаяся в советское время с НИИ управляющих машин и систем (НИИУМС), продолжается во множестве небольших, но мощных IT-компаний, а главное – в системе образования, которая умеет воспроизводить людей знания: многие уезжают и становятся, как выпускник политехнического института Семён Лицын, создателями флешки, но многие и остаются. Даже сейчас. Сегодняшние школьники и будут теми, кто построит Пермь III, город будущего. Разумеется, он будет более комфортным и дружелюбным, чем сейчас, другого пути нет.
Будет ли город праздновать свое 325- и 350-летие? Конечно. Вполне возможно, что появятся наконец памятники Строгановым и конструктору Павлу Соловьёву, с которого началась настоящая реактивная эра не только Перми, но и человечества в целом.
Фонари на Компросе опять придется ставить новые, как и реконструировать центральные улицы. Названия тоже поменяются: улица Коммунистическая уже давно Петропавловская, на очереди – Ленина и другие, вроде Куйбышева и Советской. Поделать с процессом декоммунизации и десоветизации ничего нельзя, можно только приостановить его. Но будущее сильнее, оно всё расставит по своим местам. В общем, еще этот юбилей не отгремел, а уже 350-летие не за горами. Хорошо бы потомкам оставить что-то доброе и вечное.
Фонари на Компросе опять придется ставить новые, как и реконструировать центральные улицы. Названия тоже поменяются: улица Коммунистическая уже давно Петропавловская, на очереди – Ленина и другие, вроде Куйбышева и Советской. Поделать с процессом декоммунизации и десоветизации ничего нельзя, можно только приостановить его. Но будущее сильнее, оно всё расставит по своим местам. В общем, еще этот юбилей не отгремел, а уже 350-летие не за горами. Хорошо бы потомкам оставить что-то доброе и вечное.
