Текст и фото предоставлены Театром-Театром
КАК У ТЕАТРА ПОЯВИЛИСЬ ФОНАРИ
Мало кто знает, что знаменитые театральные фонари изначально вовсе не подразумевались в проекте здания театра. Еще в 1960-е годы типовой проект был разработан в Москве, в ЦНИИЭП им. Б. С. Мезенцева. В этом же институте были спроектированы, например, Останкинская телебашня, «высотка» у Красных ворот, памятник Пушкину и Гончаровой на Арбате, а также Екатеринбургский цирк. Первое здание по столичному проекту появилось в Перми в 1982 году; чуть позднее «братья-близнецы» пермского театра были построены в Комсомольске-на-Амуре и Курске. И все-таки некоторые отличия между театрами есть, так как для Перми в проект были внесены изменения. Вместо огромного бетонного козырька, нависавшего над фасадом, у центрального входа были установлены высокие бронзовые фонари. Их спроектировали и изготовили известные московские скульпторы Иван Павлович Казанский и Юрий Владимирович Александров.
СКУЛЬПТОРЫ И СКУЛЬПТУРЫ
Шесть фонарей на здании театра должны были быть по-настоящему театральными: по замыслу авторов, фонари украшали скульптуры, изображающие персонажей известных пьес. 24 наброска были представлены на утверждение в министерство культуры, после чего в концепцию были внесены некоторые изменения. Например, добавились персонажи произведений, не принадлежащих к драме, но уже неоднократно появлявшихся на отечественной сцене: заглавный герой поэмы Александра Твардовского «Василий Тёркин» и герой сказов Павла Бажова Данила-мастер.
По воспоминаниям Игоря Найды, который в начале 1980-х делал фотофиксацию этапов работы над скульптурами, в работе у Александрова были одновременно два заказа – Пермский и Челябинский драмтеатры: «Помню только огромный объем работы. Говоря языком инженера, я составлял деталировку конструкции с иллюстрациями. Скульптурная мастерская находилась в Москве, в одном специальном здании – три мастерские скульпторов Александрова, Комова, Чернова».
Вся стальная конструкция изготавливалась в Перми, и скульпторы в Пермь приехали только в конце ноября, когда здание было готово и фонари уже установлены. Верхняя часть фонарей должна была медленно вращаться. Осуществиться этой идее помогли… подводные лодки. На заводе имени Ленина в то время выпускали перископы для подводных лодок, и механизм, позволяющий фонарям вращаться, был «подсмотрен» именно там и изготовлен по аналогии. Казанский вспоминает, как переживал за качество работы «без авторского надзора», но был приятно удивлён её итогами. Работа над фонарями была первым для Ивана Павловича опытом «соприкосновения с театром» в качестве скульптора. Из наиболее выдающихся примеров он вспоминал творение «старших товарищей», Дмитрия Шаховского и Павла Шимеса – часы для фасада Театра кукол имени Сергея Образцова. А в соавторстве с Александровым ему ещё удалось поработать, когда скульпторов пригласили в Якутский музыкально-драматический театр
Открывшееся новое здание в самом сердце города встретило 55-й театральный сезон. Театр «живёт» в этом здании и сегодня – в 96-м сезоне. Нельзя сказать, что время было к фонарям благосклонно. Закономерно возникла потребность в реставрации этого объекта культурного наследия.
Мало кто знает, что знаменитые театральные фонари изначально вовсе не подразумевались в проекте здания театра. Еще в 1960-е годы типовой проект был разработан в Москве, в ЦНИИЭП им. Б. С. Мезенцева. В этом же институте были спроектированы, например, Останкинская телебашня, «высотка» у Красных ворот, памятник Пушкину и Гончаровой на Арбате, а также Екатеринбургский цирк. Первое здание по столичному проекту появилось в Перми в 1982 году; чуть позднее «братья-близнецы» пермского театра были построены в Комсомольске-на-Амуре и Курске. И все-таки некоторые отличия между театрами есть, так как для Перми в проект были внесены изменения. Вместо огромного бетонного козырька, нависавшего над фасадом, у центрального входа были установлены высокие бронзовые фонари. Их спроектировали и изготовили известные московские скульпторы Иван Павлович Казанский и Юрий Владимирович Александров.
СКУЛЬПТОРЫ И СКУЛЬПТУРЫ
Шесть фонарей на здании театра должны были быть по-настоящему театральными: по замыслу авторов, фонари украшали скульптуры, изображающие персонажей известных пьес. 24 наброска были представлены на утверждение в министерство культуры, после чего в концепцию были внесены некоторые изменения. Например, добавились персонажи произведений, не принадлежащих к драме, но уже неоднократно появлявшихся на отечественной сцене: заглавный герой поэмы Александра Твардовского «Василий Тёркин» и герой сказов Павла Бажова Данила-мастер.
По воспоминаниям Игоря Найды, который в начале 1980-х делал фотофиксацию этапов работы над скульптурами, в работе у Александрова были одновременно два заказа – Пермский и Челябинский драмтеатры: «Помню только огромный объем работы. Говоря языком инженера, я составлял деталировку конструкции с иллюстрациями. Скульптурная мастерская находилась в Москве, в одном специальном здании – три мастерские скульпторов Александрова, Комова, Чернова».
Вся стальная конструкция изготавливалась в Перми, и скульпторы в Пермь приехали только в конце ноября, когда здание было готово и фонари уже установлены. Верхняя часть фонарей должна была медленно вращаться. Осуществиться этой идее помогли… подводные лодки. На заводе имени Ленина в то время выпускали перископы для подводных лодок, и механизм, позволяющий фонарям вращаться, был «подсмотрен» именно там и изготовлен по аналогии. Казанский вспоминает, как переживал за качество работы «без авторского надзора», но был приятно удивлён её итогами. Работа над фонарями была первым для Ивана Павловича опытом «соприкосновения с театром» в качестве скульптора. Из наиболее выдающихся примеров он вспоминал творение «старших товарищей», Дмитрия Шаховского и Павла Шимеса – часы для фасада Театра кукол имени Сергея Образцова. А в соавторстве с Александровым ему ещё удалось поработать, когда скульпторов пригласили в Якутский музыкально-драматический театр
Открывшееся новое здание в самом сердце города встретило 55-й театральный сезон. Театр «живёт» в этом здании и сегодня – в 96-м сезоне. Нельзя сказать, что время было к фонарям благосклонно. Закономерно возникла потребность в реставрации этого объекта культурного наследия.
СОБИРАЛИ ПО КРУПИЦАМ
Из всех 24 метровых скульптур из кованой меди к 2022 году на 100% сохранилась лишь одна, по иронии судьбы изображавшая самого «древнего» персонажа – героя античной трагедии Софокла, царя Эдипа. Она служила для рабочих кузнечной мастерской «ЧирКовка» неким образцом, на который они ориентировались при реставрации. Другие скульптуры в период 1990-х годов были частично или полностью утрачены в результате актов вандализма: медные части срывали с фонарей с помощью веревок и сдавали в пункты приема цветного металла… На - пример, уже в начале 2000-х годов Гам - лет из одноименной трагедии Шекспира демонстрировал проходящим мимо зрителям пустую протянутую руку, хотя очевидно, что на его ладони должен был лежать череп Йорика. А уже упомянутый Данила-мастер «потерял» инструмент, и реставраторам оставалось только пред - полагать, что камнерез держал в руке зубило. Некоторым скульптурам повезло гораздо меньше. Например, от «Тани» Арбузова осталась одна нога на постаменте, а Элиза Дулиттл из «Пигмалиона» Шоу лишилась головы. Скульптура, изображавшая Нину Заречную из пьесы «Чайка» Чехова, была полностью утрачена – сохранилась только плакетка (декоративная пластина с указанием драматурга и произведения). Та же участь постигла и героя драмы Эдмона Ростана «Сирано де Бержерак». Иногда стояла обратная задача – по имеющейся скульптуре «опознать» автора и произведение. Для этого потребовались недюжинные знания мировой драматургии и литературы в целом.
Эскизов, чертежей или фотографий первоначального облика скульптур в театральном архиве, увы, не сохранилось. Чтобы организовать качественную реконструкцию, театр направил огромное количество запросов в компетентные инстанции по всей стране: архивы, библиотеки, музеи, университеты, министерства и, конечно, ЦНИИЭП им. Б. С. Мезенцева. Параллельно сотрудники театра во главе с документоведом Агафьей Бояршиновой вели поиск научно-проектной документации и фотоизображений в книгах, журналах, альбомах и газетах. Театр обращался к бывшим сотрудникам: так, Галина Ивинских предоставила часть материалов. Че - рез соцсети ТТ попросил помощи у своих зрителей «со стажем» поискать в семейных альбомах фотографии фонарей – важен и полезен был каждый кадр, каждый ракурс...
Кропотливая работа по восстановлению исторического облика скульптур на фонарях продолжалась не один месяц. Когда накопленных документов и свидетельств оказалось достаточно, чтобы ре - конструировать утраченные детали, к делу приступили работники мастерской «Чир - Ковка». В тесном сотрудничестве с театром работа закипела, а впереди участников процесса ждало еще одно крайне важное и ответственное событие – приезд в Пермь скульптора Казанского, который работал над этими скульптурами больше 40 лет назад.
Из всех 24 метровых скульптур из кованой меди к 2022 году на 100% сохранилась лишь одна, по иронии судьбы изображавшая самого «древнего» персонажа – героя античной трагедии Софокла, царя Эдипа. Она служила для рабочих кузнечной мастерской «ЧирКовка» неким образцом, на который они ориентировались при реставрации. Другие скульптуры в период 1990-х годов были частично или полностью утрачены в результате актов вандализма: медные части срывали с фонарей с помощью веревок и сдавали в пункты приема цветного металла… На - пример, уже в начале 2000-х годов Гам - лет из одноименной трагедии Шекспира демонстрировал проходящим мимо зрителям пустую протянутую руку, хотя очевидно, что на его ладони должен был лежать череп Йорика. А уже упомянутый Данила-мастер «потерял» инструмент, и реставраторам оставалось только пред - полагать, что камнерез держал в руке зубило. Некоторым скульптурам повезло гораздо меньше. Например, от «Тани» Арбузова осталась одна нога на постаменте, а Элиза Дулиттл из «Пигмалиона» Шоу лишилась головы. Скульптура, изображавшая Нину Заречную из пьесы «Чайка» Чехова, была полностью утрачена – сохранилась только плакетка (декоративная пластина с указанием драматурга и произведения). Та же участь постигла и героя драмы Эдмона Ростана «Сирано де Бержерак». Иногда стояла обратная задача – по имеющейся скульптуре «опознать» автора и произведение. Для этого потребовались недюжинные знания мировой драматургии и литературы в целом.
Эскизов, чертежей или фотографий первоначального облика скульптур в театральном архиве, увы, не сохранилось. Чтобы организовать качественную реконструкцию, театр направил огромное количество запросов в компетентные инстанции по всей стране: архивы, библиотеки, музеи, университеты, министерства и, конечно, ЦНИИЭП им. Б. С. Мезенцева. Параллельно сотрудники театра во главе с документоведом Агафьей Бояршиновой вели поиск научно-проектной документации и фотоизображений в книгах, журналах, альбомах и газетах. Театр обращался к бывшим сотрудникам: так, Галина Ивинских предоставила часть материалов. Че - рез соцсети ТТ попросил помощи у своих зрителей «со стажем» поискать в семейных альбомах фотографии фонарей – важен и полезен был каждый кадр, каждый ракурс...
Кропотливая работа по восстановлению исторического облика скульптур на фонарях продолжалась не один месяц. Когда накопленных документов и свидетельств оказалось достаточно, чтобы ре - конструировать утраченные детали, к делу приступили работники мастерской «Чир - Ковка». В тесном сотрудничестве с театром работа закипела, а впереди участников процесса ждало еще одно крайне важное и ответственное событие – приезд в Пермь скульптора Казанского, который работал над этими скульптурами больше 40 лет назад.
СОРОК ЛЕТ СПУСТЯ
Визит на Урал в 2022 году для скульптора случился практически в то же время, что и 40 лет назад, да и осенняя погода в Перми сильно не изменилась. Ивана Павловича пригласили в мастерскую, ведь только человек, который создавал скульптуры, мог помочь реконструировать их облик в мельчайших деталях – порой именно они создают неповторимый образ, который остаётся в памяти на всю жизнь. Например, разрешился спор насчёт рабочего инструмента Данилы-мастера. Казанский сразу же сказал, что в руке он держал вовсе не зубило. Дело в том, что скульптор изобразил этого персонажа в самый трагичный момент сюжета: в финале сказа Данила разбил своё творение молотком – именно его мастер и сжимал в руке.
Консультация скульптора требовалась и по поводу утраченных полностью скульптур – Нины Заречной и Сирано де Бержерака. Мастера «ЧирКовки» представили свой вариант изображения героини чеховской пьесы. Эскиз для неё был придуман студентами Уральского филиала Академии имени Глазунова, обучающимися живописи, ваянию и зодчеству. В их видении Нина Заречная держала в руках убитую Треплевым чайку. Однако Казанский был вынужден отклонить это предложение – в руках у изготовленной 40 лет назад скульптуры чайки не было. А для Сирано де Бержерака Иван Павлович обещал восстановить оригинальный эскиз по памяти, когда вернётся в Москву.
Благодаря приезду скульптора были сделаны все необходимые уточнения. На - пример, мастеров удалось убедить в том, что в пустых сейчас руках Дон Кихота не могло быть щита – он держал копьё, а Фигаро – свиток. «Слуге двух господ», Труффальдино, следовало изменить положение рук, чтобы он нёс подносы с яствами немного выше. Парикам героям Фонвизина и Мольера нужно было придать пышности кудрей, для брехтовской Мамаши Кураж изготовить бутыль в оплётке – и так далее. Комментариев не было лишь по поводу сохранившейся полностью скульптуры царя Эдипа, а также работ покойного Александрова, качественные и детальные изображения которых теа - тру удалось отыскать в книге «Мастера советского искусства. Юрий Александров. Скульптура». После посещения мастерской Казанский побывал и в театре, с которым последний раз встречался 40 лет назад. Кстати, театр удостоился нескольких про - фессиональных комплиментов. Например, Иван Павлович оценил оттенок красного, который используется в оформлении театрального фойе. Скульптору провели персональную экскурсию, а также пригласили на спектакль. Казанский поделился с работниками театра своими воспоминаниями и размышлениями: «Я считаю фонари одним из самых удачных моих творений, я ими горжусь, особенно архитектурным обликом. Очень долго в моей голове не возникал образ фонаря: каким он должен быть? А однажды я сел и отрисовал всё это тщательно, с масштабной линейкой в руках, ведь в таких вещах очень важно понятие масштаба. Театр – абсолютно эфемерное искусство. Нельзя было делать фонари очень значительными. Некоторая набросочность, хотя к скульптуре это малоприменимо, некая легковесность фонарей создает это ощущение эфемерности и сиюминутности театрального искусства. Фонари можно сравнить с основной музыкальной темой, а фигуры персонажей на них – с подголосками. Когда фонари мед - ленно вращаются, зрители встречаются с персонажами, и в этом уже есть некая театральность».
Визит на Урал в 2022 году для скульптора случился практически в то же время, что и 40 лет назад, да и осенняя погода в Перми сильно не изменилась. Ивана Павловича пригласили в мастерскую, ведь только человек, который создавал скульптуры, мог помочь реконструировать их облик в мельчайших деталях – порой именно они создают неповторимый образ, который остаётся в памяти на всю жизнь. Например, разрешился спор насчёт рабочего инструмента Данилы-мастера. Казанский сразу же сказал, что в руке он держал вовсе не зубило. Дело в том, что скульптор изобразил этого персонажа в самый трагичный момент сюжета: в финале сказа Данила разбил своё творение молотком – именно его мастер и сжимал в руке.
Консультация скульптора требовалась и по поводу утраченных полностью скульптур – Нины Заречной и Сирано де Бержерака. Мастера «ЧирКовки» представили свой вариант изображения героини чеховской пьесы. Эскиз для неё был придуман студентами Уральского филиала Академии имени Глазунова, обучающимися живописи, ваянию и зодчеству. В их видении Нина Заречная держала в руках убитую Треплевым чайку. Однако Казанский был вынужден отклонить это предложение – в руках у изготовленной 40 лет назад скульптуры чайки не было. А для Сирано де Бержерака Иван Павлович обещал восстановить оригинальный эскиз по памяти, когда вернётся в Москву.
Благодаря приезду скульптора были сделаны все необходимые уточнения. На - пример, мастеров удалось убедить в том, что в пустых сейчас руках Дон Кихота не могло быть щита – он держал копьё, а Фигаро – свиток. «Слуге двух господ», Труффальдино, следовало изменить положение рук, чтобы он нёс подносы с яствами немного выше. Парикам героям Фонвизина и Мольера нужно было придать пышности кудрей, для брехтовской Мамаши Кураж изготовить бутыль в оплётке – и так далее. Комментариев не было лишь по поводу сохранившейся полностью скульптуры царя Эдипа, а также работ покойного Александрова, качественные и детальные изображения которых теа - тру удалось отыскать в книге «Мастера советского искусства. Юрий Александров. Скульптура». После посещения мастерской Казанский побывал и в театре, с которым последний раз встречался 40 лет назад. Кстати, театр удостоился нескольких про - фессиональных комплиментов. Например, Иван Павлович оценил оттенок красного, который используется в оформлении театрального фойе. Скульптору провели персональную экскурсию, а также пригласили на спектакль. Казанский поделился с работниками театра своими воспоминаниями и размышлениями: «Я считаю фонари одним из самых удачных моих творений, я ими горжусь, особенно архитектурным обликом. Очень долго в моей голове не возникал образ фонаря: каким он должен быть? А однажды я сел и отрисовал всё это тщательно, с масштабной линейкой в руках, ведь в таких вещах очень важно понятие масштаба. Театр – абсолютно эфемерное искусство. Нельзя было делать фонари очень значительными. Некоторая набросочность, хотя к скульптуре это малоприменимо, некая легковесность фонарей создает это ощущение эфемерности и сиюминутности театрального искусства. Фонари можно сравнить с основной музыкальной темой, а фигуры персонажей на них – с подголосками. Когда фонари мед - ленно вращаются, зрители встречаются с персонажами, и в этом уже есть некая театральность».
СЛЕДУЮЩИЙ ЭТАП
После того как все скульптуры были отреставрированы, их предстояло смонтировать на фонари. Работа с архивными материалам и фотографиями позволила установить исторически верную «рассадку»: расположение скульптур по всем шести фонарям имело свою логику, которой необходимо было следовать. Этот процесс был похож на решение так называемой загадки Эйнштейна: например, одна фотография позволяла точно установить, что конкретная скульптура располагается на конкретном фонаре, другая – какой персонаж является её «соседом». К счастью, логическое мышление помогло сотрудникам театра справиться и с этой задачей.
Руководствуясь этой схемой, специалисты установили скульптуры на фонари, а на вершину каждого из них смонтировали небольшие декоративные шары, присутствовавшие в изначальной конструкции, но утраченные со временем. Также были проверены, почищены и налажены вращательные механизмы, заменены все световые элементы. Теперь, как и прежде, вечерами здание театра «оживляется» архитектурной подсветкой, а те, кто подходят ближе, видят, как в свете мед - ленно кружащихся фонарей падает снег, создавая ощущение сказки и волшебства.
После того как все скульптуры были отреставрированы, их предстояло смонтировать на фонари. Работа с архивными материалам и фотографиями позволила установить исторически верную «рассадку»: расположение скульптур по всем шести фонарям имело свою логику, которой необходимо было следовать. Этот процесс был похож на решение так называемой загадки Эйнштейна: например, одна фотография позволяла точно установить, что конкретная скульптура располагается на конкретном фонаре, другая – какой персонаж является её «соседом». К счастью, логическое мышление помогло сотрудникам театра справиться и с этой задачей.
Руководствуясь этой схемой, специалисты установили скульптуры на фонари, а на вершину каждого из них смонтировали небольшие декоративные шары, присутствовавшие в изначальной конструкции, но утраченные со временем. Также были проверены, почищены и налажены вращательные механизмы, заменены все световые элементы. Теперь, как и прежде, вечерами здание театра «оживляется» архитектурной подсветкой, а те, кто подходят ближе, видят, как в свете мед - ленно кружащихся фонарей падает снег, создавая ощущение сказки и волшебства.