В 2021 году мы можем отмечать особую дату – 180 лет исполняется открытию пермского периода. Это послужило тому, что в научный оборот, а также во все языки мира вошло новое имя – пермь. В науке «пермь» пишется с маленькой буквы, а еще многие считают, что город назвали в честь пермского периода. Но было наоборот!
ГЕНИЙ МЕСТА
Человеком, открывшим пермскую геологическую систему, давшим ей имя и,главное, отстоявшим это название, был сэр Родерик Импи Мурчисон (иногда пишут Мерчисон). Легендарная экспедиция шотландского ученого состоялась в 1841 году, и была организована штабом Корпуса горных инженеров. На исследование было получено высочайшее соизволение. Путешествие длилось пять месяцев, пройдено было 20 тысяч километров. Москва, Подмосковный и Донецкий угольные бассейны, Поволжье, Урал – по такому маршруту передвигались отряды исследователей. Главным событием стало вычленение «пермской системы» – новой геологической страты палеозойской эры. Произошло это именно на территории Пермского округа.
Здесь, кстати, любой из нас на склонах и обрушениях оврагов может заметить рыжие пласты песчаников (так называемый «новый красный песчаник»). Именно они дали Мурчисону основание для их выделения в качестве новой геологической системы. Он и поехал-то в Россию, потому как узнал от коллег, что в Уральских горах пласты «лежат ровно, как стопка салфеток» – подарок для геолога! Собрав коллекцию горных пород, Мурчисон определил их возраст: эти отложения оказались моложе, чем силурийские, девонские и каменноугольные, и ученый ввел в международный геологический календарь новую систему, назвав ее «пермской». Таким образом, русский город оказался единственным, удостоенным такой чести!
Конечно, Мурчисон соблюдал сложившуюся традицию. До этого он уже дал название двум другим периодам палеозоя: силуру, который наименовал в честь древнего кельтского племени силуров, и девону– в честь английского графства Девон, Девоншир. За ним, как за первооткрывателем, осталось право наименования, и он с достоинством отстоял свой термин, несмотря на попытки коллег – Гейница и Марка заменить его термином «диас».
«По сравнении частных наблюдений и обработавши окончательно главнейшие, основные выводы, ими представляемые, Мурчисон предложилъ наименовать «пермскою» юнейшую из систем палеозойских и изъяснил начала вновь принятой классификации в письме к достопочтенному ученому, доктору Фишеру фон Вальдгейму, датированном летом 1841 года».
В своем отчете об экспедиции Родерик Мурчисон писал: «В Вятской, Пермской и Оренбургской губерниях существует обширная система песчаников, известняков, мергелей, гипса и соли, литологическая и палеонтологическая характеристики которой не позволяют отнести ее к известным формациям. Обширная степень развития системы в России заставляет нас почитать ее лучшим или истинным образцом осадков этой эпохи, рассеянных там и сям отдельно в Европе. Вот почему мы предлагаем ей имя пермской системы...» (Горный журнал, 1841). Упоминал он и то, что название имеет географический корень и происходит от древнего царства Биармии, или Пермии.
Дилетант, ставший стратиГРАФом, сэром и даже королем
Мурчисон был геологом-практиком и, можно сказать, самоучкой. До этого он имел опыт воинской службы – участвовал в качестве знаменосца (!) в войне против Наполеона, изучал искусство в Европе, увлекался традиционным английским развлечением – охотой на красных лис. Затем прослушал цикл научных лекций в Сорбонне и на тридцать третьем году жизни навсегда увлекся геологией. Всё предыдущее, получается, было только подготовкой. Родерик был закален военными походами, имел меткий глаз, быстроту реакции и азарт охотника, хорошо ориентировался на незнакомой местности, умел читать и составлять карты, отличался широким кругозором и,наконец, был честолюбив. Геологические исследования, которым он посвятил оставшуюся часть жизни, удачно совмещали всё, что он любил: путешествия, приключения и научную работу.
Мурчисон подготовился и практически: его багаж включал собственный молоток, компас и угломер, карты, записные книжки, бумагу, красный ящик для камней, саквояж, рюкзак, сумку, зонтик, плащ, шляпу и коробку для нее, сапоги, подбитые гвоздями, несколько смен одежды, включая парадный мундир со шпагой, складную железную кровать с постельным бельем, курительные трубки и несколько ящиков хорошего вина и сигар. Он также носил с собой лорнет с прикрепленной к нему лупой и серебряным карандашом, которым записывал все виденное и слышанное. Полевые работы начинал в шесть утра и продолжал дотемна.Мурчисон шутил, что геолог может работать и ночью, так как горные породы издают три хорошо выраженных характерных звука при ударе молотком: «пиф», «пафф» и «пуфф».
В России Мурчисон побывал трижды, и ему здесь понравилось. Об этом свидетельствуют записи в дневниках, отчетах и предисловии к его главной книге «Геологическое описание Европейской России и хребта Уральского». Немаловажно, что его принимал сам российский император Николай I, удостоивший его продолжительным разговором и всемерно способствовавший изысканиям. Но наибольшее впечатление на Мурчисона произвели те люди, с которыми ему приходилось встречаться в своих путешествиях. Все частные заводы, куда было отправлено письмо с просьбой оказать содействие экспедиции, хорошо подготовились к встрече: были расчищены предполагаемые места поисков, ученых сопровождали в их передвижении горные офицеры. Особенная дружба связала его на всю жизнь с молодым минералогом Н.И.Кокшаровым. Начальник Пермских заводов Ф.Фелькнер писал:«Господин Мурчисон прибыл в город Пермь второго числа июня пополудни. В тот же момент я имел удовольствие доставить ему геогностическую карту Пермского округа и рисунки обнажений, которые он может увидеть в здешнем округе. В следующее утро г. Мурчисон и его спутники отправились в Юговской завод».
При спуске по Серебрянке, правому притоку Чусовой, лодка Мурчисона перевернулась, часы, трубка, сумка утонули, но драгоценнейшую полевую книжку удалось спасти. Его спасли подоспевшие на помощь крестьяне. «Не ранее двух часов пополуночи достигли наконец теплых и сухих крестьянских изб в Усть-Серебрянке», – вспоминал он позднее.
Как-то ночью по пути в Оренбург на путешественников напали разбойники. Вот это было настоящее приключение! Ямщик и форейтор, башкиры, что есть мочи погнали лошадей. Преследователи не отставали. И тогда Родерик проявил находчивость – он схватил пустую бутылку из-под шампанского и выставил горлышко из тарантаса в виде пистолета. И ведь помогло – отстали. «Что это было?» – «Шалят, батюшка, шалят! Это ничего, батюшка».
Ему нравилась мелодичность русских песен. Особенно «Вечерний звон», в котором сразу же различил знакомые ноты, – и да, это была песня на стихи Томаса Мора, которую перевел на русский язык поэт Иван Козлов. Кстати, русский песенный строй близок шотландской народной музыке, говорят специалисты.
Возможно, из-за эмоционального состояния, которое сопровождало Мурчисона во время его русских путешествий, он и составил самое лестное мнение о наших местах: «Посреди такого народа исчезает и самая мысль о невозможности и затруднениях», – имел основания считать Родерик Импи Мурчисон.
Вот полная цитата:
«Обращаясь к отличительной черте русского народного характера – твердой воле, не знающей никаких преград, мы обязаны упомянуть, что на все нетерпеливые возгласы путешественников «вперед!» мы получали всегда один и тот же веселый ответ «можно». Посреди такого народа исчезает и самая мысль о невозможностях и затруднениях. Если встречался сломанный мост, тотчас же на его месте появлялся новый, будто выстроенный чудом. Было ли русло какого-либо потока маловодно, он чудом превращался в судоходную реку. В мелководье крестьяне перетаскивали лодки волоком, оживляя тяжкий труд громкими песнями. Стояла ли сухая погода или мокрая, знойная или холодная, мы никогда не слыхали ропота, и «можно» было единственным ответом этих необыкновенных людей».
По завершении полевых исследований Мурчисон с помощью коллег, принимавших участие в поездке по России, составил две геологические карты: одну – Европейской России, включая Уральский хребет, другую, более детальную, Урала (от реки Урал на юге до широты города Чердыни на севере). В 1849 году они в виде приложения к трудам Мурчисона были изданы на русском языке. На первой показаны основные черты геологического строения всего Уральского хребта от Северного Ледовитого океана до Мугоджар включительно. Это было сделано впервые в мире.
Когда результаты исследований были опубликованы, Мурчисона настигла головокружительная слава.
Летом 1845 года в Санкт-Петербурге Родерик Мурчисон и его коллега Эдуард де Вернейль лично передали свой труд,написанный ими в соавторстве с Александром Кейзерлингом, «The Geology of Russia in Europe and the Ural Mountains» Николаю I. Император высоко оценил работу, подарил Мурчисону золотую табакерку, а все участники экспедиции стали членами Императорской Санкт-Петербургской академии наук. Кстати, специальность «геология» тогда впервые вошла в список дисциплин академии. Уже в 1946 году Родерик Мурчисон был избран президентом Королевского географического общества, посвящен в рыцарское звание (рыцарь-командор ордена Бани), именовался сэром,а в 1866 году получил баронетство. Кроме того, в 1855 году его назначили генеральным директором Геологической службы Соединенного Королевства и директором Лондонского музея практической геологии. Мурчисон также создал кафедру геологии и минералогии в Эдинбургском университете. При этом состоял членом Французского института, доктором honoriscausa Эдинбургского, Оксфордского и Кембриджского университетов.
Для Мурчисона награды и почести были не пустым звуком, о чем знали его друзья. Известно было и о том, что в личный дневник сэр Родерик заносил даты встреч и со всеми знатными особами, коих, кстати, в его жизни было немало. Поэтому коллеги именовали его ни больше ни меньше – Королем Силурским, Девонским и Пермским. Даже на смертном одре Мурчисон произнес: «Доложите королеве Виктории, что как только я получил её милостивое осведомление о моем здоровье, так тотчас же мне сделалось лучше».
Благодарность земная и небесная
Пермь не особенно чтила своего благодетеля. А однажды чуть было не предала его. Это случилось в 40-е годы XX века, когда Пермь на короткое время переименовали в Молотов. Как пишет Алексей Иванов, «рьяные поборники политлояльности требовали пермский геологический период во всех учебниках переназвать молотовским геологическим периодом. Учёные всё же сумели отстоять историческое название, апеллировав к тому соображению, что в иностранных учебниках им ничего не исправить, а термин применяется во всём мире».
Но в 1991 году случилось чудо: ранее закрытый город принимал Международный конгресс «Пермская система земного шара», посвященный 150-летию со времени её открытия. Специалисты по пермскому периоду съехались туда со всех континентов. Сами себя они называли пермофилами – вот вам, пермофобы! Тогда же в Пермском государственном университете был открыт Музей пермской системы. В экспозиции музея представлены образцы различных ископаемых организмов(в том числе«пермская» акула), а также флора пермской системы.Каждый любознательный пермяк может, присмотревшись, найти следы вымерших рептилий, растений и насекомых на простых камнях, которые встречаются повсеместно в Пермском крае! И представить себе буйство ПЕРМСКОЙ ЖИЗНИ. Иногда даже напрягаться не надо, а просто отведать коми-пермяцкое блюдо – пирожок с пистиком. Пистики – это молодые побеги хвоща, которого предостаточно в пермских дремучих лесах. Хвощ и папоротник – единственные встречающиеся у нас живые «свидетели» пермского периода, дотянувшиеся до наших дней.
Но Вселенная не обошла Мурчисона своим вниманием. В его честь названо 15 географических объектов на Земле: хребет Мерчисон, пролив Мерчисон в Гренландии; водопад Мерчисон в Уганде; река Мерчисон в Западной Австралии и два ее притока – реки Родерик и Импи (там он предсказал открытие месторождений золота). В Новой Зеландии есть город Мерчисон, а в Лондоне – Мерчисон-роуди Мерчисон-авеню. Есть минерал мурчисонит – разновидность полевого шпата. В честь Мурчисона назван даже лунный кратер!
В Перми пока скромно: перед школой №9 установлен памятный знак: «Родерику Импи Мэрчисону (R. I. Murchison), шотландскому геологу, исследователю Пермского края, назвавшему последний период палеозойской эры ПЕРМСКИМ (perm)».
Сейчас на Заводе Шпагина разрабатывается Тропа Мурчисона. А в будущем планируется создание музея пермского периода, в котором посетителей будет встречать стена со стратиграфической шкалой.
Послесловие
В 1853 году сэр Родерик Импи Мурчисон, знавший о России не понаслышке, выступая против вступления Великобритании в Крымскую войну, сказал следующее: «Даже если Россия расширяет свои владения за счёт сопредельных колоний, в отличие от остальных колониальных держав она отдаёт этим своим новоприобретениям больше, чем берёт от них. И не потому, что ею движет некая филантропия или что-то в этом роде. Изначальные устремления всех империй мало разнятся, но там, где появляется русский человек, всё чудесным образом получает совсем иное направление. Выработанные у восточных славян ещё с дохристианских времён нравственные нормы не позволяют русскому человеку насиловать чужую совесть и посягать на имущество, ему по праву не принадлежащее. Чаще из коренящегося в нем неистребимого чувства сострадания он готов отдать с себя последнюю рубашку, чем у кого-то её отнять. Поэтому, каким бы ни было победоносным русское оружие, в чисто меркантильном плане Россия всегда остаётся в проигрыше.
Побеждённые же ею или взятые под защиту в конечном итоге обычно выигрывают, сохраняя в неприкосновенности свой образ жизни и духовные институты, вопреки их явной недостаточности для прогресса, в чём легко убеждаешься, познакомившись с ними более-менее основательно, приумножая своё материальное достояние и существенно продвигаясь по пути цивилизации».
Ответим же словами Николая I, сказанными им лично Мурчисону в знак признания его научных трудов: «Мой друг, Россия благодарна Вам!»
При подготовке статьи использованы материалы: С. Ваксман «Условный знак Пермь», С. Ваксман «Вся Земля», А. Иванов«Message: Чусовая», В. Афсари «Сэр, я восхищён Вами!», научная работа кандидата биологических наук А. Сенникова «Экспедиция Р. И. Мурчисона в городе Вязники», журнал «Природа», № 10,2020.