До встречи с Алексеем Мальцевым я, признаться честно, не верил в то, что можно одинаково успешно выпускать в Москве детективы, триллеры, исторические романы, фантастику, психологическую прозу, оставаясь при этом верным поэтическому призванию, и профессионально сотрудничать с композиторами России и ближнего зарубежья в написании песен. Встретившись с автором и сопоставив хронологию выхода его книг, я удивился – так и есть.
Судите сами: после выхода в Перми в 2021 году сборника стихов «Пунктир габаритных огней» в Москве у Мальцева почти одновременно появляется на свет исторический роман о коллективизации «Избач», затем, в 2022-м, там же выходит книга психологической женской прозы «Уймись, конопатая!». В следующем году библиография пополняется ироническим детективом «Бег на цыпочках по краю». A в мае 2024-го ожидается выход остросоциального «студенческого» романа о Перми и пермяках «Перчатки с пришитыми пальцами».
На лето запланировано появление триллерa «Гильотина для паука», а ближе к осени – классического детективa «Прикинуться живым и умереть». Добавьте к этому премьеры двух новых песен в исполнении пермской кантри-фолк группы «Ба-Ба-Ту» на стихи Алексея, случившиеся весной и осенью прошлого года. У кого хочешь голова пойдет кругом от такого жанрового разнообразия.
Судите сами: после выхода в Перми в 2021 году сборника стихов «Пунктир габаритных огней» в Москве у Мальцева почти одновременно появляется на свет исторический роман о коллективизации «Избач», затем, в 2022-м, там же выходит книга психологической женской прозы «Уймись, конопатая!». В следующем году библиография пополняется ироническим детективом «Бег на цыпочках по краю». A в мае 2024-го ожидается выход остросоциального «студенческого» романа о Перми и пермяках «Перчатки с пришитыми пальцами».
На лето запланировано появление триллерa «Гильотина для паука», а ближе к осени – классического детективa «Прикинуться живым и умереть». Добавьте к этому премьеры двух новых песен в исполнении пермской кантри-фолк группы «Ба-Ба-Ту» на стихи Алексея, случившиеся весной и осенью прошлого года. У кого хочешь голова пойдет кругом от такого жанрового разнообразия.
– Ваш новый роман с интригующим названием «Перчатки с пришитыми пальцами», выход которого ожидается в мае, позиционируется как книга о Перми и пермяках… Это будет уже, если не ошибаюсь, двадцать седьмая по счету.
– Не ошибаетесь. Это ностальгический рассказ о студенческой юности и молодости начала восьмидесятых, когда мы, дети застойного времени, осваивали в медицинском вузе азы анатомии, едва не падая в обморок от увиденного на занятиях. И как разбросала нас потом судьба, иногда – по разные стороны баррикад. Вообще Пермь восьмидесятых – начиная с череды смены генсеков и заканчивая перестройкой с ее дефицитом, очередями и талонами на всё, – всё же неповторима. Запоминаются не общественные катаклизмы, хотя и они оставляют след, а состояние души, ощущение молодости, беспечность, безоглядность… А что название интригующее – пришитые пальцы медицинской перчатки – так это метафора, образ города, объединившего когда-то под сенью родной альма-матер парней и девчонок со всех концов необъятной страны. И что с ними стало в дальнейшем. Полностью раскрывать перипетии сюжета, думаю, не имеет смысла.
– Не ошибаетесь. Это ностальгический рассказ о студенческой юности и молодости начала восьмидесятых, когда мы, дети застойного времени, осваивали в медицинском вузе азы анатомии, едва не падая в обморок от увиденного на занятиях. И как разбросала нас потом судьба, иногда – по разные стороны баррикад. Вообще Пермь восьмидесятых – начиная с череды смены генсеков и заканчивая перестройкой с ее дефицитом, очередями и талонами на всё, – всё же неповторима. Запоминаются не общественные катаклизмы, хотя и они оставляют след, а состояние души, ощущение молодости, беспечность, безоглядность… А что название интригующее – пришитые пальцы медицинской перчатки – так это метафора, образ города, объединившего когда-то под сенью родной альма-матер парней и девчонок со всех концов необъятной страны. И что с ними стало в дальнейшем. Полностью раскрывать перипетии сюжета, думаю, не имеет смысла.
– Вы начинали с детективов?
– Не совсем так. Первый сборник стихов – «Меж августом и сентябрём» – вышел в Перми в 1995 году. Спустя четыре года вышел второй – «Траектория». Именно по ним меня, как поэта, на Конференции молодых писателей Северо-запада, проходившей в Санкт-Петербурге весной 1999 года, приняли в Союз писателей России. После этого я зарекся, что больше за свой счет не выпущу ни одной книжки. Это так унизительно – ходить по спонсорам, обивать пороги, выпрашивая деньги на издание сборников. Собрал весь свой детективный «багаж», что был накоплен к тому времени, набрался смелости и поехал в столицу. Первым на моем пути оказалось издательство «Эксмо», туда я и решил обратиться. Через год в этом издательстве вышел мой первый детектив «Вакцина против мафии», потом – еще четыре. Я, что называется, вошел во вкус.
– Наверное, непросто было «соскочить с детективной иглы»?
– Для меня это произошло почти незаметно. В 2004 году Пермское книжное издательство объявило конкурс «Пермский детектив». У меня к тому времени был готов роман «Щука в гипсе», его я и предложил на конкурс. Рукопись одержала победу, и книга вышла в новой пермской серии. Потом последовал пятилетний перерыв, связанный с уходом из медицины. И в 2010-м в Перми вышел фантастический роман «Призрачно всё», наделавший много шума в Интернете еще до своего выхода. Даже был номинирован на Всероссийскую премию «Большая книга»…
– Не совсем так. Первый сборник стихов – «Меж августом и сентябрём» – вышел в Перми в 1995 году. Спустя четыре года вышел второй – «Траектория». Именно по ним меня, как поэта, на Конференции молодых писателей Северо-запада, проходившей в Санкт-Петербурге весной 1999 года, приняли в Союз писателей России. После этого я зарекся, что больше за свой счет не выпущу ни одной книжки. Это так унизительно – ходить по спонсорам, обивать пороги, выпрашивая деньги на издание сборников. Собрал весь свой детективный «багаж», что был накоплен к тому времени, набрался смелости и поехал в столицу. Первым на моем пути оказалось издательство «Эксмо», туда я и решил обратиться. Через год в этом издательстве вышел мой первый детектив «Вакцина против мафии», потом – еще четыре. Я, что называется, вошел во вкус.
– Наверное, непросто было «соскочить с детективной иглы»?
– Для меня это произошло почти незаметно. В 2004 году Пермское книжное издательство объявило конкурс «Пермский детектив». У меня к тому времени был готов роман «Щука в гипсе», его я и предложил на конкурс. Рукопись одержала победу, и книга вышла в новой пермской серии. Потом последовал пятилетний перерыв, связанный с уходом из медицины. И в 2010-м в Перми вышел фантастический роман «Призрачно всё», наделавший много шума в Интернете еще до своего выхода. Даже был номинирован на Всероссийскую премию «Большая книга»…
– Сейчас мы подходим к тому, что мне лично, да и многим читателям, я уверен, не совсем понятно. Казалось бы, оседлал Пегаса, так скачи на нём! Пиши стихи… Или, если сборники выпускать накладно, то детективы, один к одному, если получается, кирпичик к кирпичику, как Александра Маринина или Дарья Донцова. Что потянуло на фантастику?
– Это же чертовски скучно – заниматься чем-то одним всю жизнь! Возможно, здесь «постарался» гороскоп – по Зодиаку я Весы. А главное, что ненавидят представители этого знака – монотонность и однообразие. Пусть я сейчас немного «сгущу краски», но… Если, к примеру, сборники стихов похожи друг на друга, и в пятом, допустим, и тема, и моноприём те же, что и в первом, – я постепенно разочаровываюсь в авторе. Получается, поэт выехал с божьей помощью на широкую дорогу, попал в колею, педаль газа прижал кирпичом, и – вперед, не заморачиваясь особо. Почему бы не поиграть на чужом поле и по чужим правилам, сделав и поле, и правила своими?! Почему бы не рискнуть, не взорвать привычную ритмичность мышления, не крутануть качественно новый сюжет, тем самым проветрив и свои мозги, и читательские? Что кaсается прозвищa, то по секрету вaм нaзову еще одно, которым меня лихо нaградил мой коллегa, писатель-краевед Владимир Гладышев – «нaш многостаночник». Думаю, этим всё сказано.
В кинематографе, насколько я знаю, подобная разноплановость ценится высоко. Знаменитые Михаил Ульянов и Георгий Бурков, например, одинаково успешно изображали на экране и закоренелых преступников, и кристально честных, положительных персонажей.
– Как возникла мысль попробовать себя в песенном творчестве?
– Трудно сказать. Возможно, в детстве, после просмотрa фильмa «Земля Санниковa», в котором прозвучалa песня А. Зацепина и Л. Дербенева «Есть только миг». Помню, вышел после сеанса глубоко потрясенный не столько сюжетом, сколько услышанными песенными строками. Возможно, тогда и зародилось ощущение, что слова в песне – не менее важная составляющая, чем музыка. То, что сейчас происходит с эстрадой и песнями в кино, иначе как катастрофой назвать не могу. Ушли из жизни блестящие поэты-песенники, и заменить их некем.
– Это же чертовски скучно – заниматься чем-то одним всю жизнь! Возможно, здесь «постарался» гороскоп – по Зодиаку я Весы. А главное, что ненавидят представители этого знака – монотонность и однообразие. Пусть я сейчас немного «сгущу краски», но… Если, к примеру, сборники стихов похожи друг на друга, и в пятом, допустим, и тема, и моноприём те же, что и в первом, – я постепенно разочаровываюсь в авторе. Получается, поэт выехал с божьей помощью на широкую дорогу, попал в колею, педаль газа прижал кирпичом, и – вперед, не заморачиваясь особо. Почему бы не поиграть на чужом поле и по чужим правилам, сделав и поле, и правила своими?! Почему бы не рискнуть, не взорвать привычную ритмичность мышления, не крутануть качественно новый сюжет, тем самым проветрив и свои мозги, и читательские? Что кaсается прозвищa, то по секрету вaм нaзову еще одно, которым меня лихо нaградил мой коллегa, писатель-краевед Владимир Гладышев – «нaш многостаночник». Думаю, этим всё сказано.
В кинематографе, насколько я знаю, подобная разноплановость ценится высоко. Знаменитые Михаил Ульянов и Георгий Бурков, например, одинаково успешно изображали на экране и закоренелых преступников, и кристально честных, положительных персонажей.
– Как возникла мысль попробовать себя в песенном творчестве?
– Трудно сказать. Возможно, в детстве, после просмотрa фильмa «Земля Санниковa», в котором прозвучалa песня А. Зацепина и Л. Дербенева «Есть только миг». Помню, вышел после сеанса глубоко потрясенный не столько сюжетом, сколько услышанными песенными строками. Возможно, тогда и зародилось ощущение, что слова в песне – не менее важная составляющая, чем музыка. То, что сейчас происходит с эстрадой и песнями в кино, иначе как катастрофой назвать не могу. Ушли из жизни блестящие поэты-песенники, и заменить их некем.
Нет Дербенёва, Шаферана, Танича…
Где песенной поэзии пристанище?
Никто не позаботится о том,
Чтоб песня стала истинным хитом!
Где песенной поэзии пристанище?
Никто не позаботится о том,
Чтоб песня стала истинным хитом!
ЕСТЬ ГОРОДА…
Снежки и прятки в проходном дворе
Далекого заснеженного детства...
Есть города, которые для сердца –
Что оттепель в морозном декабре.
В них каждый дом в округе – не чужой,
И взрослые все – чуточку добрее...
Есть города, как Пермь – в них не стареют
Всё повидавшей беженкой-душой.
Какой нам смысл мудрей себя казаться
нелепым обстоятельствам назло?
Есть города, в которых задержаться
Однажды нам чертовски повезло.
Судьбе своей ни в чем не потакая,
Поймем когда-нибудь, спустя года:
Есть города, как Пермь – к ним привыкают
Бродяжьим сердцем раз и навсегда.
А. Мальцев
– Ну а что потянуло в историческую прозу? Шутка ли, в вашем арсенале присутствует захватывающий двухтомник о коллективизации 30-х годов прошлого века – романы «Роковой клад» и «Избач».
– Роман «Роковой клад» написан накануне 100-летия Октябрьской революции, был специально приурочен к этой дате. Однако юбилея, как мы помним, не получилось. Когда книга вышла, мне показалось, что история нуждается в продолжении. Так позже появился на свет роман «Избач».
Как уже было сказано, я родом из Усолья, это напротив Березников через Каму. До пятилетнего возраста жил там с дедушкой и бабушкой, родители учились в городе. Потом, когда семья переехала в Пермь, частенько в каникулы навещал свою малую родину. Деревенский быт знаю не понаслышке. Рассказы и воспоминания старожилов – всё пригодилось.
– Есть в вашей библиографии и триллер «Шиза»…
– Да, всего один, но он мне очень дорог. Чем он отличается от детектива? Прежде всего тем, что в детективе действие как бы разворачивается «сзади наперед» – сначала происходит преступление, а потом раскручивается то, что ему предшествовало. В триллере же все происходит по ходу сюжета, с каждым следующим эпизодом «сгущаются сумерки», усиливая страх читателя.
– Роман «Роковой клад» написан накануне 100-летия Октябрьской революции, был специально приурочен к этой дате. Однако юбилея, как мы помним, не получилось. Когда книга вышла, мне показалось, что история нуждается в продолжении. Так позже появился на свет роман «Избач».
Как уже было сказано, я родом из Усолья, это напротив Березников через Каму. До пятилетнего возраста жил там с дедушкой и бабушкой, родители учились в городе. Потом, когда семья переехала в Пермь, частенько в каникулы навещал свою малую родину. Деревенский быт знаю не понаслышке. Рассказы и воспоминания старожилов – всё пригодилось.
– Есть в вашей библиографии и триллер «Шиза»…
– Да, всего один, но он мне очень дорог. Чем он отличается от детектива? Прежде всего тем, что в детективе действие как бы разворачивается «сзади наперед» – сначала происходит преступление, а потом раскручивается то, что ему предшествовало. В триллере же все происходит по ходу сюжета, с каждым следующим эпизодом «сгущаются сумерки», усиливая страх читателя.
При написании «Шизы» я консультировался с ведущими психиатрами города, в том числе со своим коллегой и учителем в поэзии Анатолием Гребневым. Для многих будет открытием, что Анатолий Григорьевич работал психиатром. И лучшей похвалой для меня после выхода книги стали его слова о том, что мне удалось пройти «между Сциллой и Харибдой», не запутавшись в психиатрических дебрях и сохранив при этом саспенс (напряжение) сюжета.
– Не могу удержаться «под занавес» беседы: над чем сейчас трудитесь, что на рабочем столе у писателя Алексея Мальцева сегодня?
– Обычно я не делюсь планами, но… Честно признаться, душа истосковалась по фантастике. С момента написания романа «Мышеловка для бабочек» – весьма серьезной, кстати, апокалиптической вещи – прошло лет семь. Хочется путешествия во времени, параллельных реальностей, нарушений континуума и прочих составляющих жанра. Но, как говорится, загадывать не будем…
– Не могу удержаться «под занавес» беседы: над чем сейчас трудитесь, что на рабочем столе у писателя Алексея Мальцева сегодня?
– Обычно я не делюсь планами, но… Честно признаться, душа истосковалась по фантастике. С момента написания романа «Мышеловка для бабочек» – весьма серьезной, кстати, апокалиптической вещи – прошло лет семь. Хочется путешествия во времени, параллельных реальностей, нарушений континуума и прочих составляющих жанра. Но, как говорится, загадывать не будем…