В январе Евгению Сапиро исполнилось 90 лет. Учёный, экономист, политик, писатель и гражданин. К каждому из этих слов смело можно добавить – почётный! И конечно, один из самых уважаемых авторов Журнала ПЕРМЬ. Вся его биография – как из образцового томика ЖЗЛ: эвакуирован с родителями на Урал, получил диплом инженера, начал с помощника мастера, а в переломные 1990-е возглавлял Законодательное собрание Пермской области, комитет по экономической политике в Совете Федерации и чуть меньше полугода работал министром региональной и национальной политики Российской Федерации. Для всех, кто знаком с Евгением Сауловичем, он – эталон интеллектуала и порядочного человека. А сам он говорит: «Я всегда оставался самим собой».
Издатель Журнала ПЕРМЬ Константин Меркулов
Издатель Журнала ПЕРМЬ Константин Меркулов
Вспоминаем вместе отрывок из книги «Стриптиз с юмором», которую Евгений Саулович написал в 2003 году.
В декабре 2001 года ушел из жизни драматург Александр Володин (Лившиц). Из прощальной, короткой статьи Елены Ямпольской, опубликованной в «Новых Известиях» (18.12.01): «...А себе оставлял крохотные, но дорогие сердцу привилегии: пить с приятными людьми, никогда не пить с противными, любить женщин, жить по своему уставу и писать, как пишется».
Почему меня «зацепили» эти строчки?
Привилегия – не обязанность. Ею можно пользоваться постоянно или изредка – по потребности. Неукоснительно или по настроению.
Более четверти века назад я обнаружил существование категории людей, которые по отношению ко мне вели себя непорядочно. Мягко говоря, «показали фигу». На этом основании для себя я их наименовал «ФИГУрантами» и поставил себе заимствованную у драматурга задачу: с «ФИГУрантами» не выпивать. По крайней мере, стараться не выпивать!
Сотрудничать по работе можно. Вести беседы на отвлеченные темы в антракте спектакля или на футболе в перерыве между таймами – пожалуйста. А вот выпивать – стоп!
Почему меня «зацепили» эти строчки?
Привилегия – не обязанность. Ею можно пользоваться постоянно или изредка – по потребности. Неукоснительно или по настроению.
Более четверти века назад я обнаружил существование категории людей, которые по отношению ко мне вели себя непорядочно. Мягко говоря, «показали фигу». На этом основании для себя я их наименовал «ФИГУрантами» и поставил себе заимствованную у драматурга задачу: с «ФИГУрантами» не выпивать. По крайней мере, стараться не выпивать!
Сотрудничать по работе можно. Вести беседы на отвлеченные темы в антракте спектакля или на футболе в перерыве между таймами – пожалуйста. А вот выпивать – стоп!
Казалось бы, куда важнее не иметь с «ФИГУрантами» служебных отношений. Но это практически невозможно. Если на подбор подчиненных ты еще как-то можешь повлиять, то на состав партнеров, твоих руководителей – никак. Но в этом нет ничего страшного: будь чуть внимательнее, не забывай, что имеешь место с «ФИГУрантом».
А вот выпивка – другое дело. Алкоголь действует на разных людей по-разному. У одних резко увеличивает агрессивность. Вероятно, что им со своими «ФИГУрантами» выпивать даже полезно. Если морду не набьют, то устно выдадут по полной программе. Я отношусь к другой категории: мне сотрапезник с каждой рюмкой становится приятнее, я размягчаюсь, могу пооткровенничать.
Более того, эти чувства сохраняются и потом – на трезвую голову. Стоит ли это делать по отношению к «ФИГУранту»?
Конечно, и здесь есть выход: пей, но помни, что перед тобой «ФИГУрант».
А вот выпивка – другое дело. Алкоголь действует на разных людей по-разному. У одних резко увеличивает агрессивность. Вероятно, что им со своими «ФИГУрантами» выпивать даже полезно. Если морду не набьют, то устно выдадут по полной программе. Я отношусь к другой категории: мне сотрапезник с каждой рюмкой становится приятнее, я размягчаюсь, могу пооткровенничать.
Более того, эти чувства сохраняются и потом – на трезвую голову. Стоит ли это делать по отношению к «ФИГУранту»?
Конечно, и здесь есть выход: пей, но помни, что перед тобой «ФИГУрант».
Правда, согласно народной молве, это противоречит принципам легендарного Василия Ивановича Чапаева.
– Василий Иванович! Белого офицера поймали!
– Что-то интересное рассказал?
– Молчит, Василий Иванович!
– Калёным железом пробовали?
– Пробовали. Молчит, Василий Иванович!
– Иголочки под ногти?
– Пробовали. Молчит, Василий Иванович!
– Что думаете делать дальше?
– Думаем упоить в стельку, Василий Иванович!
– Интересно. А дальше?
– И не дать опохмелиться.
– Ну, Петька, не ожидал! Что мы, садисты, что ли?
– Василий Иванович! Белого офицера поймали!
– Что-то интересное рассказал?
– Молчит, Василий Иванович!
– Калёным железом пробовали?
– Пробовали. Молчит, Василий Иванович!
– Иголочки под ногти?
– Пробовали. Молчит, Василий Иванович!
– Что думаете делать дальше?
– Думаем упоить в стельку, Василий Иванович!
– Интересно. А дальше?
– И не дать опохмелиться.
– Ну, Петька, не ожидал! Что мы, садисты, что ли?
Василий Иванович Чапаев даже по отношению к врагу не пожелал быть садистом. А выпивать (см. сноску!) и контролировать каждое свое слово, каждый поступок – это уже садизм по отношению к себе.
Из тоста Евгения Сауловича на юбилейном вечере 29 января 2024 года
У великого Михаила Жванецкого есть такие строки:
«Что стоит мужчина – определить очень просто: вы смотрите, какая женщина возле него.
Возле Пушкина, Есенина, Высоцкого. Потом вспоминаете, какая женщина была возле Брежнева, возле Хрущёва, возле Сталина. Не было их у них. Всё у них было, а не было их у них. Вот я и говорю: ты сам такой, какая женщина возле тебя. Ты – в её вкусе!»
Спасибо, дорогая боевая подруга, за хороший вкус! За то, что, несмотря на мой некоторый физический (но не моральный!) износ, на санкции недружественных стран, ты поддерживаешь курс моих акций на весьма достойной высоте.
У великого Михаила Жванецкого есть такие строки:
«Что стоит мужчина – определить очень просто: вы смотрите, какая женщина возле него.
Возле Пушкина, Есенина, Высоцкого. Потом вспоминаете, какая женщина была возле Брежнева, возле Хрущёва, возле Сталина. Не было их у них. Всё у них было, а не было их у них. Вот я и говорю: ты сам такой, какая женщина возле тебя. Ты – в её вкусе!»
Спасибо, дорогая боевая подруга, за хороший вкус! За то, что, несмотря на мой некоторый физический (но не моральный!) износ, на санкции недружественных стран, ты поддерживаешь курс моих акций на весьма достойной высоте.
