Самопознание личности педагога и краеведа Владимира Верхоланцева
Об авторе. Владимир Гладышев - член Союза журналистов и
Союза писателей России, председатель Пермского общества краеведения,
редактор газеты «Пермяки». Родился в 1951 году в Перми, образование высшее,
в 1979 году окончил факультет журналистики в УрГУ; параллельно прослушал
два курса на отделении искусствоведения у проф. С.В.Голынца. Работал
журналистом в пермских СМИ, неоднократный лауреат Гайдаровской
премии, трижды становился лауреатом областной премии в сфере культуры и
искусства. Преподаватель журналистики (ПГНИУ, гимназия №4 им. братьев
Каменских), педагог высшей квалификации. Автор книг: «Перми старинное
зерцало», «Чехов и Пермь», «Секрет противоядия. Дягилев в шаржах»,
«Incognito в Перми», «Свет Белой горы» (в соавторстве с А.П.Кудриной;
книга выдержала два издания, удостоена краевой премии в сфере культуры и
искусства), «Гроза двенадцатого года», «Нас можно распознать издалека»,
«Терпилиада. Жизнь и творчество Генриха Терпиловского», «По царскому
следу. Романовы в Прикамье», «Жил в Перми художник» и др. В 2011 году
удостоен ордена Ф.М.Достоевского 2-й степени. Лауреат премии города Перми в
сфере культуры и искусства имени Н.Н.Серебренникова (2009).
- «Я очень его хорошо помню! Владимир Степанович преподавал нам в школе (ныне это Дягилевская гимназия) географию. Он был старенький, лысенький уже, мы называли его «Глобусом», но уроков его никто не пропускал. Потому что – «Глобус», этот человек давал, прививал нам широту взгляда на окружающий мир, нас, несмышленышей, это притягивало». (Жительница Перми Э.Н.Некрасова).
- «Вы знаете, я ведь помню автора этой книжки («Город Пермь: его настоящее и прошлое»). Не поверите, но я училась у него, было это в первые советские десятилетия. Владимир Степанович был широкообразованным человеком, считалось, что – старорежимный педагог, но очень интересный! Он преподавал нам несколько предметов, стиль его был суховатый, как мне помнится, но вот когда он рассказывал о своих путешествиях, на уроках географии - тут все замирали…» (И.А.Сергеева).
Отзывы этих и других пермских старожилов я выслушал и записал лично.
Много позже, благодаря коллеге Н.А.Князевой, мне удалось получить воспоминания еще одного старожила Перми, Василия Молодцова, приведу здесь один фрагмент: «Мое знакомство с Верхоланцевым произошло в 1921-1922 учебном году в стенах Пермского университета (теперь главный корпус пединститута на углу Маркса и Пушкина). Это был довольно упитанный, с пухлым лицом мужчина, весьма внимательный и деликатный. Как учитель географии он побывал за границей и умел интересно рассказать о своих путешествиях. В частности, мне запомнился его рассказ о Женевском озере, о горах, о прекрасной погоде и высокой культуре Швейцарии, где удалось ему побывать. Все это выглядело довольно заманчиво среди тьмы (электричества в университете не было) и холода (батареи не работали). Огромное здание освещалось керосиновыми лампами. Сидели в шубах, всегда хотелось есть. Но еще больше хотелось жить и любить своих учителей и друзей. 16 декабря 1992 года. В.Молодцов».
Труды Владимира Верхоланцева (1879-1947) сегодня, можно сказать, нашли своего благодарного читателя. Речь идет не только о его очерке «Город Пермь, его прошлое и настоящее (1913 год), переизданном издательством «Пушка», но и о «Летописи Перми с 1890 по 1912 год». В предисловии к этой летописи автор сообщает читателям, что считает свою работу «прямым продолжением труда под тем же названием историка пермского края А.А.Дмитриева». В данной работе Верхоланцев поместил также для удобства читателя краткий хронологический перечень событий Перми, с основания по 1889 год. Бесценное издание для исследователей истории края.
Но Владимир Степанович не успокоился; позднее, уже при Советской власти, довел свою летопись до 1925 года. Опубликована она была лишь единожды в сборнике «Город Пермь», 1926 года (подготовленном только что созданным тогда Пермским обществом краеведения).
И совсем уж мало кто знает, что краеведом была составлена еще одна летопись, целью которой он поставил изучение одной конкретной личности - и этой личностью был он сам. Труд так и назван: «Краткая летопись моей жизни».
Тот из читателей, кто подумает, что эта работа интересна «для внутреннего использования», для сверки фактов и только, глубоко заблуждается. Внимательное чтение дневника историка дает нам гораздо больше. И прежде всего - понимание того, ценой чего человек добивается своей цели.
Был личностью
«История моего развития» - так назвал Владимир Степанович краткое обозрение основных этапов своей биографии. Не сразу, постепенно перед нами «проявляется» интереснейшая, гармонично развитая личность! Верхоланцев учился в Пермской духовной семинарии (но в ряду мемориальных досок, украшающих здание, его фамилии пока нет), после окончания Казанской духовной академии преподает сначала арифметику в женском епархиальном училище, но затем добивается того, что предметом его жизни становится то, что ему глубоко интересно. Молодой кандидат богословия (1910 год) переходит к преподаванию истории и географии.
Он много путешествует, дважды посетил Италию (в 1911 и 1914 годах).
Читая его «Историю...», нельзя не поразиться той настойчивости, с какой Верхоланцев работал над собой. Он все время в процессе самосовершенствования. Это не «человек в футляре», не сухой догматик. Жажда знаний, любознательность и жизнелюбие летописца покоряют каждого, кто его знал.
И репортаж газетный
Приведем для примера краткий перечень основных «станций» этой богатой, насыщенной событиями жизни. Начнем с 1912 года, который занимает особое место в публичном, общественно значимом существовании педагога.
«...1912 год. Репортаж газетный. (Статьи Верхоланцева часто публикуются в двух основных местных изданиях - «Пермские губернские ведомости» и «Пермские епархиальные ведомости»; в последней он был одно время редактором).
1913 год. Первые книги.
1914 год. Везувий, Капри. (В связи с этим путешествием Верхоланцев дважды внесет в своем дневнике примечания о встречах, беседах с земляком журналистом Михаилом Ильиным (будущим писателем Михаилом Осоргиным), который тогда работал в Италии гидом для русских учительских экскурсий).
1915 год. Редакторство. (В этом году им подготовлен к изданию «Пермский летописец» священника Гавриила Сапожникова, опубликован первом выпуске «Известий церковно-археологического общества» с предисловием Верхоланцева).
1916 год. Маркс, Ницше. Университет. (Поступает учиться в открывшийся в Перми университет, кроме того, становится членом общества философских, исторических и социологических наук при этом вузе).
1918 год. Библиотекарь. Английский.
1919 год. Иркутск.
1920 год. Минералогия.
1921 год. Палеонтология.
1922 год. Окончил университет...»
Университетская «станция»
Остановимся подробнее на университетской «станции». Владимир Степанович поступил вольнослушателем на историко-филологический факультет Пермского отделения Петроградского университета в сентябре 1916 года, когда ему было уже 37 лет. Но данное обстоятельство ничуть не смущало этого неугомонного энергичного деятеля, всегда имевшего тягу к любомудрию. Он был способен переламывать плавное течение своей судьбы, что доказал и раньше, когда сменил специализацию как преподаватель, да и в личной жизни (первый брак оказался несчастливым). В дневнике к университетскому периоду относятся любопытные, хотя чрезмерно лаконичные записи.
«...11 октября. Начал посещать лекции в университете. Был на лекции Грекова по русской истории. Вечером - «Фауст» с «Вальпургиевой ночью» (то есть с балетной сценой; Верхоланцев был завзятым театралом, вот и во время своих зарубежных путешествий он ходил на спектакли труппы Сергея Дягилева). Затем он заносит для памяти сообщения о лекциях профессоров Кадлубовского (история русской литературы), Генкеля (о Мечникове), Вольдемара (так писалась фамилия А.И.Вольдемараса, ставшего позже первым премьером независимой Литовской республики).
Вместе с первыми пермскими профессорами Верхоланцев идет в местный музей, знакомит их с достопримечательностями. А на другой день вновь превращается в благодарного слушателя, «студиозуса»: слушает в том же музее лекцию писателя Федора Сологуба «Россия в мечтах и ожиданиях». И подводит краткий итог своего штурма «башни из слоновой кости»: «В декабре прочитал 19 книг по русской истории».
Страшное предзнаменование
К немногим исключениям в дневнике Верхоланцева относятся несколько более развернутых и эмоциональных сообщений о событиях большого общественного значения. Это пожар в духовном училище, случившийся на Пасху, 13 мая 1914 года, когда Владимир Степанович чуть не погиб (спасся, выпрыгнув через окно). Загорелось помещение от свечек, огонь быстро охватил хвою, оставшуюся от Святой Пасхи. Были жертвы, сильно пострадали 38 человек, среди них священник, несколько учеников и богомольцев. На Егошихинском кладбище сохранился памятник одному из учеников, Виталику Жигульскому. Подсчитали общий убыток - до 25 тыс. рублей.
Пермские жители рассматривали эту трагедию как страшное предзнаменование. Так оно и случилось: вскоре разыгралась мировая империалистическая война.
Спустя несколько месяцев Верхоланцев опишет свои злоключения в связи с началом мировой войны. Русские туристы оказались на враждебной территории, их чуть не интернировали. Тогда ему удалось во второй раз спастись через «окно», теперь уже на границе между воюющими странами.
«1914 год. 18 июля. День испытаний. После бессонной ночи утром приехали (из Италии) до Щаково и узнали, что мост до границы взорван. Хотели идти пешком и переправляться на лодках. Австрийцы предупредили, что нас могут перестрелять. Решили ехать до Сосновиц. В Катовице... вышла неприятность из-за кофе с немецким официантом. На германской границе перерыли весь багаж.... Солдаты целились (в нас) и офицер наводил револьвер. На вокзале в Сосновицах творилось что-то невообразимое. При посадке двое из экскурсантов обокрадены. Бежали почти все: чиновники, телеграфисты, железнодорожные. Ночью приехали в Варшаву...»
Можно сделать вывод: нашему летописцу опять повезло. Он многое увидел, многое пережил - и остался жив. Исследователям еще предстоит изучать, что стоит за сухими дневниковыми строчками. Для нас, ныне живущих, в «Истории моей жизни...» Верхоланцева кроется и такой несомненный урок: нельзя терять драгоценное время, жизнь человеческая очень коротка. Историк дает нам пример того, как надо делать жизнь, неустанно работая над собой, вне зависимости от внешних обстоятельств, от политических потрясений, от передряг в личной жизни...
Сколько еще открытий нас ждет!
Недавно пермский коллекционер М.Ю.Кориненко познакомил меня с редкой архивной находкой: фотографией Степана Федоровича Верхоланцева. Судя по подписи, она сделана в 1861(62) году, таким образом, это одна из первых пермских фотографий вообще. Перед нами- отец будущего учителя, обычный крестьянин деревни Данилиха. Обычный, да не совсем. На фото запечатлен средних лет мужчина, в поддевке и сапогах, с прической «под горшок», снят он в свободной, раскованной позе, смотрит открыто и не смущаясь, что для того времени удивительно: обычно перед аппаратом все замирали и «окостеневали». Таково происхождение замечательного историка Перми, выходца из самых что ни на есть российских низов. Из той же Данилихи происходят знаменитые пароходчики Каменские, они – близкие родственники Верхоланцева. Общий корень: в 1805 году отец будущих основателей пароходства крестьянин Козьма Каменский взял в жены девицу Анну, дочь Данилы Верхоланцева. Название «Данилиха», кстати - от Данилы.
- С.Ф.Верхоланцев похоронен, как и его мать, на кладбище Успенского женского монастыря; фрагмент надгробия обнаружен потомком краеведа Е.Е. Лаврентьевой.
В моем собрании хранится редкий экземпляр «Летописи Перми с 1890 по 1912 г.» с автографом самого Владимира Степановича: «Глубокоуважаемой Антонине Елизаровне от автора. 12 мая 1922». Адресат - близкий Владимиру Степановичу человек, она стала спутницей его жизни, а после его кончины – душеприказчиком, наследницей архива. Вероятно, она была преподавательницей той же школы, ныне №7, в которой преподавал географию Верхоланцев. Он совмещал работу в двух учреждениях (книга была подарена мне краеведом П.М.Жуневым).
Как педагог Владимир Степанович являет собой уникальную фигуру переходного периода, можно сказать, он - символ преемственности двух миров, двух систем.
Получив духовное образование, стал преподавателем широкого профиля и совсем других предметов.
Будучи профессионалом высокой пробы в царское время, и очень востребованным, он избежал «запрета на профессию» в советские времена; глубокие знания, по географии прежде всего, и эрудиция пригодились в воспитании новых поколений пермской детворы.
У Верхоланцева было немало учеников. Один из них, также ставший краеведом, Михаил Александрович Луканин, на встрече в нашем краеведческом обществе сказал о своем учителе так: «Сухой материал он мог подать живо, увлекательно. И он не менял своих убеждений (например, монархистом остался до конца своих дней). Пусть не сразу, но мы это поняли и оценили по достоинству».