Фото: Виталий Кокшаров
Семнадцать лет Пермь, в честь наркома иностранных дел СССР, называлась Молотовым. Город Молотов ковал победу во Второй мировой войне. Своими силами и силами тысяч эвакуированных сюда от наступающей линии фронта: за время войны население города увеличилось в два раза.
В Молотов были эвакуированы и два пороховых завода: за лето 1941 года в лесном массиве на правом берегу Камы появилось единственное в стране производство баллиститных порохов. В 1941-1942 годах Молотов был «пороховой столицей». Огромную роль в этом сыграли сотрудники знаменитой «Болшевской шарашки».
О том, как работало «Особое техническое бюро №98», рассказала директор музея Пермского порохового завода Елена Ваганова:
– В начале 1930-х наша страна отчаянно нуждалась в модернизации, особенно в сфере оборонно-промышленного комплекса. Рабочие кадры в основном были малограмотными. Представители старой школы не всегда были готовы сотрудничать с новой властью.
Каким образом их можно было заставить работать в интересах молодой советской республики? Создать мотивацию! Нет мотивации сильнее, чем возможность сохранить свою жизнь. Многих арестовывали по сфабрикованным делам, с большими тюремными сроками они оказывались в общей камере с уголовниками, и довольно быстро понимали, как непоправимо меняется их жизнь. И вдруг оказывалось, что из этого ужаса можно выбраться, если пойти на сделку с государством. Ты сразу получаешь возможность жить в более комфортных условиях, а если государственное задание будет выполнено успешно, рано или поздно, ты получишь свободу. Как мы сейчас понимаем, это была массовая история и главный принцип формирования научно-технической элиты новой страны.
В истории ОТБ было два периода. Первый начался в 1929 году. Тогда аресты происходили выборочно, в рамках деятельности ОГПУ – Объединенного государственного политического управления, и уголовные дела в основном были связаны с авиаторами. И второй, массовый – это 1938 год. Будущий начальник «пороховой шарашки» Александр Бакаев первый раз был арестован в 1931 году, затем отпущен и снова арестован в 1938 году.
– В сети есть выдержки из воспоминаний начальника «Особого технического бюро» Моисея Левичека. Он пишет, что «Особое техническое бюро 98» основали в конце лета 1938 года «для выполнения научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ в области боеприпасов и технологии их производства». А на самом деле?
– В 1938 году Моисею Левичеку, выпускнику Ленинградского технологического института, была поставлена задача сформировать группу из осужденных специалистов по порохам. В этом же году Бакаев снова получает срок – 10 лет лишения свободы, столько же дают и Давиду Гальперину. Вместе они оказываются в «Болшевской шарашке» (в селе Болшево, сейчас это город Королёв в Подмосковье). Их работа связана со строительством пороховых производств – по стране они ездят под конвоем, у каждого – своя «свечка» – сотрудник НКВД, который всегда рядом. А после начала войны, спустя две недели «Болшевская шарашка» получает приказ об эвакуации в город Молотов.
Недавно, благодаря РХТУ имени Менделеева, мы узнали, что Александр Бакаев приезжал сюда в 1930 году в составе Военно-химического треста. Его лаборатория в 1928 году разработала рецепт нитроглицеринового пороха, и ему было поручено участвовать в проектировании заводов по производству нитроглицериновых порохов по всей стране.
Ему понравилось место на правом берегу Камы – об этом он написал в своей автобиографии. Думаю, что Бакаев выбрал Закамск для строительства завода по нескольким причинам: близко станция Курья, через которую проходил железнодорожный путь на Котлас, большой лесной массив на берегу Камы и комплекс химических предприятий, который только-только начал возводиться в Березниках (а для производства порохов нужны азотная и серная кислоты).
И спустя 11 лет он возвращается сюда с новым сроком и задачей невероятно сложной – наладить на Закамском заводе (тогда он назывался «Комбинат «К») производство баллиститных порохов. Вот такая судьба!
С 1929 года, когда был построен «Комбинат «К», и до начала войны здесь не выпускали порох. Вообще до начала войны было известно два вида порохов – пироксилиновый, эта технология была известна давно, и нитроглицериновый, его производили с 1928 года на Украине. В начале войны наш завод прибыло оборудование четырех заводов – завода №59 из Луганской области, завода №52 из Ленинградской области, Шлиссельбургского завода №6 имени Н. А. Морозова и химического комбината №101 из Ростовской области. Оборудование было разрозненным – часть была потеряна, часть была отправлена в Соликамск (сейчас – АО «Соликамский завод «Урал»).
– Почему ОТБ получает номер 98?
– Все оборонные заводы были режимными, каждый имел свой номер. Номера они получали по мере открытия производства. Номер 98 наш завод получил, когда выпустил первую партию пороха – 20 июня 1934 года. А до этого он назывался «Комбинат К». «К» – наш телеграфный позывной – первая буква от названия реки Камы, на которой он был построен. До сих пор буква «К» есть в составе нашего фирменного знака. Кстати, название нашего предприятия на фасаде здания появилось только в 1989 году, а до этого, как и многие предприятия в Перми, мы были закрытым «почтовым ящиком».
– Работали ли на «Комбинате «К» сотрудники без сроков? Известно ли, как они взаимодействовали с инженерами ОТБ-98?
– Сотрудники ОТБ-98 передвигались под конвоем не только за пределами завода, но и на заводе. При этом все остальные были вольнонаемными. А что касается отношения заводских к осужденным инженерам, то даже директор завода Давид Бидинский не верил, что удастся наладить производство нитроглицеринового пороха в установленные сроки. Времени на то, чтобы отточить технологию, в теории не было: все опыты происходили непосредственно на площадке. И часто заканчивались взрывами и потерями. И это было причиной яростных конфликтов между руководством ОТБ-98 и руководством производственной площадки, ведь Бидинский отвечал за выпуск оборонной продукции лично перед наркомом внутренних дел СССР Лаврентием Берией. Он не верил, что эти опыты когда-то могут закончиться успехом.
Для производства баллиститных порохов используют нитроглицерин и коаксилин – это взрывчатые вещества огромной силы. Как в свое время Альфреду Нобелю не давали использовать нитроглицерин в производстве динамитов, так и здесь сомневающихся было больше, чем тех, кто верил в успех. Но Александр Бакаев уже к тому времени, первым в СССР, доказал, что нитроглицериновые пороха можно производить относительно безопасно. Бакаев разделил фазы производства, определенным образом разместил цеха, организовал обваловку – то есть сделал производственный процесс максимально безопасным.
– Прибывшим на «Комбинат К» инженерам «Особого технического бюро» были поставлены жесткие сроки?
– Была определена точная дата запуска производства порохов – 1 октября 1941 года. К этому времени завод был обязан запустить производство нитроглицериновых порохов. Времени на запуск – всего три месяца.
Когда инженеры ОТБ98 прибыли на площадку, здесь не оказалось квалифицированных кадров. Больше половины сотрудников «Комбината «К» – 1337 человек – были призваны на фронт. Только представьте: производства не существует, есть только несколько цехов и проект, нет рабочих, оборудования, необходимых компонентов.
И тогда на завод были мобилизованы подростки 13–14 лет. Как обучить кадры? Они поставили к станкам самых опытных эвакуированных специалистов из Шлиссельбурга. И у каждого за спиной стоял инженер особого бюро, который очень подробно записывал, что и как делал мастер. Не только по технологическому порядку, но и с точки зрения наработок.
Чтобы ускорить процесс обучения сотрудников завода, инженеры ОТБ рисовали очень простые, как детские картинки, пособия с пояснениями: что, как и в какой последовательности делать. Через три дня после обучения они вставали к станкам. До сих пор эти брошюры наши специалисты отдела технического контроля используют для написания регламентов. За два с половиной месяца особая строительно-монтажная часть №29 построила 52 новых здания, а в середине сентября производство было запущено. Цех состоял из одного нитроузла, одного здания варки, фазы вальцевания и мастерской прессов.
Сначала пороха выпускали из резервов Ставки командования, а затем наладили полный цикл - от сырья до конечного продукта. Основной компонент баллиститных порохов – это хлопковая целлюлоза. Во время войны сырье было в дефиците, и его заменили на древесную целлюлозу производства Краснокамского ЦБК, располагавшегося поблизости. Древесная целлюлоза была низкого качества, поэтому часто случались ЧП.
– Сколько сотрудников работало в ОТБ-98?
– Нам не удалось это точно установить. Во всех письмах и документах после перечисления фамилий указано «…и другие». Так что об этом мы никогда не узнаем. Кроме директора завода Александра Бакаева и старшего инженера Давида Гальперина, который был его правой рукой, есть такие фамилии: А. Э. Спориус, Б. И. Пашков, В. А. Лясоцкий, Ф. М. Хритинин, а также Артющенко, Равич, Разумовский.
– Что известно про объемы производства порохов во время войны?
– К декабрю 1941 года в стране прекратился выпуск баллиститных порохов, поскольку оба действующих завода попали в зону оккупации. Короткий период с 1941 по 1942 год наш завод был единственным в стране, кто производил порох. Нас называли пороховой столицей. А потом появились другие заводы, в том числе в Соликамске.
Потребность в массовом производстве нитроглицериновых порохов возникла после начала производства БМ-13, знаменитой «катюши». Там же нет стволов, там просто сваренные рельсы и заряд при помощи крючков крепился на направляющие. А нормы порохов были просто ошеломительными. Планы назначались исходя из потребностей фронта, а не из возможностей завода. И они постоянно возрастали. За годы войны производство пороховой продукции было увеличено в 43 раза! Только для «катюш» было произведено более 32 млн пороховых шашек. В первые три месяца работы порохового производства было произведено свыше 4 тыс. тонн пороха. Работникам выдавалось сталинское задание, его невыполнение означало измену родине. И для того, чтобы его выполнить, всех переводили на казарменный режим. Что это значит? Пока не выполнил норму – не можешь уйти с завода.
– ОТБ-98 работало до конца войны?
– Самое главное достижение ОТБ-98 – изобретение непрерывной шнековой технологии для производства баллиститных порохов. 3 марта 1943 года шнековая технология была запущена, и выработка увеличилась в два раза, а также существенно сократился объем брака (по старой технологии отбраковывать приходилось до 40%). Моисей Левичек в своих воспоминаниях указывает, что к изобретению шнековой технологии производства пороха имели отношение семь человек. За это уникальное изобретение мирового уровня все они получали возможность досрочного освобождения. Но по каким-то причинам в список не попали фамилии Владимира Лясоцкого и Хритинина. Таким образом, государственные награды получили только пять сотрудников ОТБ-98. Старшему инженеру Давиду Гальперину были присуждены две Сталинские премии – в 1947 и в 1949 годах. Александр Бакаев тоже награждён. Но реабилитированы они оба были только в 1955 году.
А вот Владимир Лясоцкий по неизвестной причине остаётся без возможности досрочного освобождения и внезапно умирает от сердечного приступа здесь, в Закамске. Хритинина высылают на Колыму, где он отбывает полный срок.
И на этом история ОТБ-98 в Закамске завершается. Оставшихся сотрудников, уже как вольнонаемных, перевозят в другой регион, и они продолжают работать, ведь система «Особых технических бюро» действовала до 1947 года. Причем сотрудник мог быть освобожден, но статьи не были сняты. Так, Давид Гальперин был реабилитирован только в 1955 году.
– Когда было принято решение о расформировании ОТБ-98, Давид Гальперин не покинул завод. Почему?
– Да, действительно, Давид Израилевич Гальперин остался на заводе в должности главного инженера. Сам Гальперин в своих воспоминаниях отмечал, что остался в Перми, потому что здесь ощущал себя боле востребованным, чем в столице. И еще, думаю, он считал своим моральным долгом довести до совершенства производственный процесс. За четыре военных года на заводе произошло 1028 аварий!
В 1951 году он был назначен старшим научным сотрудником НИИ. Наш завод в годы войны стал центром научно-технического прогресса по нитроглицериновым порохам, и эта база не должна была быть утрачена. Наработали колоссальный объем изобретений и технологических решений, поэтому было принято решение о создании закрытого НИИ №130 (сейчас это НИИПМ). И с 1956 по 1964 год он был заместителем директора НИИ по научной работе.